Онлайн книга «Пропавшие винтовки»
|
– Что я?! – взяла паузу Вешкина, на мгновение перестав тереть начищенную до блеска лампу. – Я ему сказала, чтобы он убирался из дома моей сестры, поскольку теперь это мой дом, и я собираюсь туда переехать. – Что он ответил на это? – Сначала упал в ноги, начал клясться в любви. Но я не уступила. Один раз дурочку сваляла – хватит. – То есть, Вы его уволили, и он ушел? – уточнил Иван. – Не сразу, – Варвара Андреевна, наконец, задумчиво повернулась к уряднику, – не сразу. Сначала попугать меня решил. Говорил, если выгоню, он к мужу пойдёт и все ему расскажет. – И что же Вы? – А я ему говорю, что если узнают, что он с предыдущей хозяйкой безобразничал, то его никуда не возьмут больше в приличную семью на работу. А ещё говорю, уверен ли он, что муж мой, горячий человек по натуре, не застрелит его после такой новости. Тогда-то он и ушёл уже. Молча. – А как Вы думаете, он расскажет? – Не знаю. Всё равно мне! Не жить же с ним дальше под одной крышей, – зло ответила купчиха. – Пусть катится далече! После допроса Вешкиной Иван вернулся в полицию, где его размышления над человеческими страстями были бесцеремонно прерваны набросившимся на него писарем. – Так, Трегубов, ты сдавал деньги? – Сдавал, – недовольно ответил Иван. – Подожди. Белошейкин заглянул в свои записи и разочаровано проговорил: – Сдавал. А если что не по нраву, в следующий раз сам собирай. – Илья Петрович у себя? – Да, – ответил писарь, продолжая изучать свой список. – Кого же тут нет? Ага! Семенова. А ещё кого… Но Иван уже не слушал, он постучался и вошёл к Столбову. Пристав был занят чтением какой-то бумаги. – А, Трегубов, садись! – Я был у сестры Олениной, – сразу начал Иван, – она подтверждает, что провела ночь с Мироновым. Говорит, что уволила его. – Это уже не так важно, – сказал Столбов и посмотрел на урядника. – Как это – не важно? – удивился Трегубов. – А вот посмотри, – ответил пристав, протягивая ему бумагу, которую изучал минутой ранее. – И что мне тут смотреть? – спросил Иван, взяв исписанный лист. – Это отчёт. Приходил Филимонов, принёс отчет, извинялся, что так долго, – не было времени. Но дело не в этом, а в том, что он пишет. А пишет он, что по его разумению смерть Олениной наступила в первой половине дня в то воскресенье. – Как так «в первой половине»? – Трегубов начал искать в документе место о времени смерти. – А вот так, Ваня! Получается, что нам всё нужно начинать заново. – Но, подождите, этот Филипп из соседнего дома… Он же видел Анну Андреевну живой, он ей письмо отдал! – То, которое не нашли потом? Может, это не она была? А может, он всё придумал с письмом? – Но… – Что «но»? У тебя, Трегубов, кому больше доверия? Этому Филиппу или Филимонову? Иван замолчал. Пристав был прав. Нужно всё заново перепроверить, всё не сходится. Да и письмо ещё это… – Хорошо, Илья Петрович. Я тогда возьму завтра ребят, и мы снова всех проверим, кто где был. – Каких ребят? Никого нет. Будешь делом один заниматься, Ваня. – Как никого нет, а где же все? – удивился Трегубов. – Мы же на заводе закончили, ружья нашли. – Всё жандармы, будь они не ладны. Вынь да положи им срочно этого беглого каторжника Листова, – вздохнул пристав. – Давят на меня. Все в городе ищут его. Только в Туле ли он сам, вот это большой вопрос! Ты, кстати, взял описание его внешности у Белошейкина? |