Книга Буцефал и скопцы, страница 15 – Роман Елиава

– Соседство, конечно, малоприятное, что тут скажешь. Мне как раз велено их опросить, вот, может, ещё раз заеду к тебе по случаю.

После чаепития, организованного Петькой, состояние Михаила не улучшилось, и Трегубов решил оставить друга грустить в одиночестве, тем более, что нужно было опросить жокея – он же конюх – Семёна.

Семёна Смирнова Иван застал в городском доме Мининых, адрес которого дал ему управляющий. Дом был небольшой, но внутри всё говорило о достатке хозяев.

Старший конюх оказался чем-то похож на младшего, Кирюшу, – такой же худой и щуплый, только значительно ниже ростом. Он совсем не удивился, что происшествием заинтересовалась полиция.

– Я ждал, что кто-то придёт, – сказал Семён, – случай то не ординарный. Конь был совершенно исключительный!

Смирнов и Трегубов вели беседу в небольшой комнате, принадлежащей конюху. Урядник разместился на единственном стуле, поэтому Семён сидел на своей кровати.

– Вы ни на что не обратили внимание в тот день? Может, было что-то необычное? – спросил Трегубов.

– Да нет, – задумчиво ответил Смирнов, – не припомню такого.

– Тогда расскажите, что Вы делали с утра.

– Тоже ничего необычного. Встал, позавтракал, взял Буцефала и поехал на тульский ипподром. Нужны тренировки: времени мало осталось до скачек, а конь только недавно попал ко мне.

– Это могло стать проблемой для победы на скачках? – поинтересовался Иван.

– Нет, не думаю, – ответил Семён. – Для другого коня – может, но не для этого.

– Поясните, пожалуйста.

– Во-первых, у Буцефала отличные физические данные. Я таких коней раньше сам не видел. Недаром Дмитрий Львович столько обхаживал Свечина. Во-вторых, у Свечина Буцефал тоже не стоял в стойле. С ним занимались. Конечно, скачки – это дело другое. Но у Буцефала, помимо физических данных, ещё покладистый характер, да и понимает он с первого раза. Знаете, иногда бывает конь хорош, быстрый и сильный, но норовистый. Вроде и понимает, что нужно сделать, но будто специально поступает неправильно, даже укусить может.

– А Буцефал не такой?

– Нет. Я же говорю: исключительный конь, всё при нём.

– Итак, Вы поехали в Тулу?

– Да.

– Но сначала беседовали с Кириллом?

– Ах, да! Не сказал бы, что беседовал. Просил его подготовить площадку для занятий, знаете, чтобы ни кочек, ни ямок.

– Чтобы не травмировать коня?

– Конечно. Мало ли: попадёт копыто в кротовую яму, а потом мне отвечать перед Дмитрием Львовичем.

– Что необычное заметили, может встретили кого по дороге?

– Как уехал – нет.

– А я вот опросил присутствовавших утром на ипподроме, – Трегубов решил пойти на небольшой блеф в беседе, он обратил внимание на то, как иногда это делает Столбов, провоцируя допрашиваемого, – и никто не смог вспомнить Вас в тот день.

– Так я и не был там, – после едва уловимой заминки ответил Семён.

– Как же так? Вы же только что мне сказали, что поехали туда, – возразил Иван, довольный своим манёвром в разговоре.

– Поехал, но не доехал.

– Вот как! Почему же?

– Буцефал начал слегка прихрамывать, и я решил вернуться.

– То есть, до ипподрома Вы не доехали?

– Нет. Доехал до города и обратно. Решил, пусть сегодня отстоится, завтра позанимаемся.

– Долго же Вы возвращались! – заметил Трегубов.

– Так конь хромал, куда тут спешить?

– Ну вот, конь хромал, а говорите ничего необычного. Часто такое бывает?