Книга Тульский детектив, страница 38 – Роман Елиава

– Извините, немного Вас не понимаю? Как это «пустой»?

– Он был задира и пустомеля, любил подраться ещё с детства. Его слова ничего не стоили. Он легко давал обещания и тут же про них забывал. Внутри человека обычно скрыта его натура, а Митя будто был весь на поверхности, будто внутри и не было ничего. Я думаю, из-за этого и возникали у него проблемы в жизни, вот и из полка его выгнали. Впрочем, это его ничему не научило.

– Выгнали? За что?

– Не знаю точно, как это у них называется, у военных, отставка или отпуск. Короче, его убрали с глаз долой, когда он убил сослуживца на дуэли.

– Какова была причина дуэли, не знаете?

– Вроде бы карточный долг, но утверждать не возьмусь.

– И что же, не было никаких последствий? Он просто ушёл в отставку?

– Я же говорю, подробностей не знаю. Кажется, что все знали, что это сделал он. Но доказательств не было. Вы же знаете, эти мужчины, особенно офицеры… Кодекс чести, правила дуэли и всё такое.

– Да, знаю, имел честь сам служить, – вздохнул Столбов.

– Ну, вот, тогда не мне Вам рассказывать.

– Вернемся к Михаилу. Вы предложили Торотынскому не предпринимать ничего и выжидать, пока Медведев сам не успокоится, верно?

– Конечно, подождать, пока Митя угомонится. Может даже переключит внимание с моей персоны на какую другую, более доступную особу. Да, да, я знаю это про него, он всегда был такой. Поэтому я и не понимаю, как могут моё имя с ним связывать!

– А Михаил не такой? – спросил пристав.

– Он совершенно другой, что Вы! Миша – благородный человек, настоящий дворянин и потомок знатного рода. Он папеньке нравится, потому как серьезный.

– Он к Вам посватался, и Ваш батюшка согласился?

– Да, осенью будет свадьба. Я планирую её не здесь, конечно, не в деревне, а в Петербурге.

– Подождите, подождите, – прервал Марию Александровну удивленный Столбов. – Михаил в тюрьме, Вы же в курсе? Ему предъявят обвинение, будет суд!

– Ах, бросьте Вы это, право слово. Через неделю вернется папенька и разберется со всем этим. Миша же не виноват!

– Как так «папенька разберется», не понимаю? Ваш батюшка кто, чтобы разбираться с Торотынским?

– Он тайный советник, – жеманным тоном ответила Мглевская. – У него очень большие связи при дворе.

– Я правильно Вас понял: Вы не волнуетесь за Михаила, потому как Вашему батюшке по силам вытащить его из тюрьмы? И Вы уже обдумываете свадьбу? – Илья Петрович начал сомневаться в душевном здравии собеседницы.

– Конечно, Вы всё верно поняли. Не может же он моего жениха оставить в тюрьме? Как Вы сами думаете, э…?

– Илья Петрович, – подсказал Столбов девушке.

– Да, Илья Петрович. Вы же понимаете всю ситуацию?

– А Вы, Мария Александровна, понимаете, что убит человек, и открыто судебное следствие? Как, по – Вашему, это всё прекратится? Бумаги испарятся, или капитан оживёт?

– Я не знаю как. Папенька это будет делать, – пожала плечами Мглевская. – Может, поговорит с дядей Серёжей.

– Кто такой дядя Серёжа? – живо поинтересовался Столбов.

– Сергей Петрович Ушаков, губернатор здешний. Вы разве не знаете его?

– Знаю, – проговорил Столбов, начиная представлять объем будущих проблем на службе, если они с Трегубовым не разберутся во всём на этой неделе, до приезда папеньки.

– Ну вот, Вы же согласны, что в Петербурге лучше, и гостей можно больше собрать? – снова переключилась на обсуждение свадьбы девушка.