Книга Тульский детектив, страница 41 – Роман Елиава

– Как так? – растерялся Столбов.

– Поступила новая информация.

– Какая такая информация?

– Сделайте запрос в установленном виде, и я Вам её предоставлю, а пока это тайна расследования, и я не могу при всех это говорить, – спокойно ответил Истомин.

– Допросить Трегубова можно и здесь, в полиции. Незачем его таскать в тюрьму.

– А я настаиваю! – заявил Павел Сергеевич.

– Я сейчас же поеду к исправнику.

– И зря сделаете, его нет у себя. Более того, я предвидел Вашу реакцию и вчера заехал к нему, разъяснив нашу ситуацию. Вот его приказ для Вас.

Столбов выхватил лист бумаги из руки Истомина и быстро пробежал глазами. Он посмотрел на побелевшее лицо Ивана.

– Ничего, Ваня, мы разберемся с этим.

Из слов Столбова Сивцев понял, что ничего сделать прямо сейчас для Трегубова не получится, и попросил того сдать шашку и револьвер. Иван снял портупею и положил на соседний стол. Сивцев вывел его наружу.

– До свидания, Илья Петрович. Вижу, Вам не здоровится, – проговорил Истомин, – желаю Вам скорейшего выздоровления.

– Зря Вы, Павел Сергеевич, так с молодым человеком, ой, зря, – многозначительно вымолвил пристав.

– Я всего лишь беспристрастный слуга закона, – сказал Истомин и вышел вслед за Сивцевым и Трегубовым.

Столбов молча стоял посреди помещения и своих людей, пытаясь осознать происшедшее. Зная Истомина, он предположил, что арест Ивана – это камень в его собственный огород помощника исправника, жирный минус в карьере и продвижении. Его человек обвинен в преступлении и помещён в тюрьму, а он, как начальник, тоже нес свою ответственность. Чтобы там ни случилось, какая ещё могла быть необходимость и причина отправлять молодого урядника в тюрьму? Если были вопросы, то их можно было бы задать прямо здесь!

Илья Петрович тяжело вздохнул, его взгляд слегка прояснился и наткнулся на озабоченное лицо Семёнова, стоявшего напротив.

– Семёнов, я от тебя ждал вчера отчёт по опросу в Москве. Ты провёл его или нет?

– Обижаете, Илья Петрович. Конечно, провёл. Вчера утром сразу положил Вам его на стол.

Столбов быстро открыл дверь в кабинет и подошёл к столу. Ещё раз его осмотрел.

– Но здесь ничего нет. Где отчёт?

– Не могу знать, – ответил удивленный Семёнов, – вчера с утра я положил прямо на стол.

– Истомин, – вдруг сказал писарь.

– Что Истомин? – встрепенулся Столбов.

– Он заходил к Вам вчера утром, – продолжил Белошейкин. – Вас ещё не было, сначала хотел подождать в кабинете, затем вскочил и ушёл.

– Что же ты мне вчера не сказал?! – зарычал на писаря Столбов.

– Так не думал, что это важно. Спросил Павла Сергеевича, когда тот уходил, передать что Вам. Он сказал, не надо, мол, сам зайдёт ещё раз. Я и забыл про него в суматохе.

– Вы думаете, что господин судебный следователь взял мой отчёт без Вашего спроса? – поинтересовался Семёнов.

– А как может быть по-другому? Что там было то, можешь вспомнить своими словами?

– Зачем своими словами, у меня черновик остался, я его начистую переписал. Вы ж меня всё время ругаете за почерк и кляксы.

– Давай его сюда, – нетерпеливо попросил Столбов.

– Так дома ж он.

– Дуй домой и быстро назад с ним, – приказал Столбов.

Пока Семёнов ездил за черновиком, в полицию нагрянули жандармы из Москвы, которые собирались производить арест террористов из «Народной воли», за которыми уже установила слежку тульская полиция. Жандармы получили все вводные от Ильи Петровича, а затем ушли составлять план ареста.