Книга Канатная танцовщица, страница 30 – Морис Леблан

– Да, от тебя ничего не ускользнет, – ответил со смехом Кантэн. – Вот и выходит, что серьги украл не Кантэн, а Эстрейхер, и не Кантэна, а Эстрейхера посадят в тюрьму. Всех обвела вокруг пальца.

Доротея тоже рассмеялась.

– Обвести-то обвела, но суд почему-то не хочет действовать по-моему. В газетах ни строчки обо всей роборэйской истории.

– Что же там произошло, куда девался Эстрейхер?

– Не знаю.

– И не можешь узнать?

– Могу.

– Каким образом?

– Через Рауля Дювернуа.

Кантэн снова удивился:

– Где же ты его увидишь?

– Я написала ему на прошлой неделе, и он ответил телеграммой. Помнишь, я сегодня ходила на почту – это за телеграммой.

– Что же он пишет?

– Он выехал из Роборэя и будет здесь сегодня ровно в три часа. – С этими словами Доротея посмотрела на часы. – Половина третьего. Идем к фургону.

По приказанию Доротеи фургон стоял на пригорке, откуда было видно шоссе.

– Подождем его здесь, – сказала Доротея.

– Разве ты уверена, что он приедет?

– О, конечно. Он рад со мной повидаться, – ответила она с улыбкой. – Он такой внимательный и милый.

Кантэн невольно нахмурился. Он ревновал Доротею ко всему миру и сердито пробормотал:

– Ну, разумеется, с кем бы ты ни разговаривала – все необыкновенно любезные и внимательные.

Молча просидели они несколько минут. Вдруг вдали показался автомобиль. Заметив его, Доротея встала и двинулась к фургону.

Через минуту машина Рауля Дювернуа мягко подкатила к фургону. Доротея бросилась навстречу.

– Не выходите! Не выходите! Скажите только: арестован?

– Кто? Эстрейхер? – спросил Рауль, обескураженный таким приемом.

– Конечно! В тюрьме?

– Нет.

– А где же?

– Бежал.

Доротея схватилась за голову.

– Бежал… Какое несчастье. – И про себя пробормотала: – Боже мой, почему я не осталась в Роборэе. Я бы этого не допустила.

Но жалобы мало помогали делу, а Доротея не любила тратить слов. Она взяла себя в руки и спросила Рауля:

– Почему вы так долго задержались в гостях?

– Из-за Эстрейхера.

– Напрасно. После его побега вы должны были мчаться домой.

– Зачем?

– Вы забыли о своем дедушке. Помните, я вас предупреждала.

– Я написал ему и советовал быть осторожным. А кроме того, я думаю, что вы сильно преувеличиваете опасность.

– Как! У него медаль, за которой охотится Эстрейхер, и вы думаете, что это пустяки.

Рауль хотел выйти из автомобиля, но Доротея не дала ему открыть дверцы:

– Нет-нет, поезжайте домой. Я не знаю, нужна ли Эстрейхеру вторая медаль, но я чувствую, что борьба не окончена, и он непременно нападет на вашего деда. Я так уверена в этом, что решила перекочевать в ваши края и уже наметила себе маршрут. Ваше имение под Клиссоном, до него сто пять километров. Для фургона это восемь дней пути, а в автомобиле вы доедете сегодня. Ждите меня, через неделю буду у вас.

Тон Доротеи подействовал на Рауля. Он перестал спорить и снова сел за руль.

– Может быть, вы и правы. Я должен был подумать об этом, тем более что сегодня дедушка будет совершенно один.

– Почему?

– Вся прислуга отпросилась в деревню на свадьбу одного из лакеев.

Доротея задрожала.

– И Эстрейхер знает об этом?

– Очень может быть. Я рассказывал графине об этой свадьбе в его присутствии.

– Когда он скрылся?

– Третьего дня.

– Значит, уже двое суток…

И, не договорив, она бросилась к фургону и тотчас выскочила с ручным саком и пальто.