Книга Ночь Бармаглота, страница 42 – Фредерик Браун

Одежда его была слегка пыльной и взъерошенной, на лбу красовался большой пластырь, а глаза смотрели слегка затуманено. Он застенчиво улыбался.

— Привет, док, — сказал он. — Как дела?

— Чудесно, — ответил я. — Что с тобой стряслось, Карл?

— Как раз зашёл тебе это рассказать, док. Подумал, можешь получить искажённую версию и встревожиться из-за меня.

— Мне и искажённой не досталось. Больница не дала никакой. Что случилось?

— Напился. Пошёл прогуляться за город, чтобы протрезветь, и так захмелел, что понадобилось прилечь на минутку, так что я направился на травку за придорожной канавой, ну и, когда я перебирался через канаву, нога поскользнулась, выбив из земли камешек, а тот полетел мне прямо в лицо.

— Кто нашёл тебя, Карл? — спросил я.

Он усмехнулся.

— Даже и не знаю. Я очухался или начал очухиваться в машине шерифа по дороге в больницу. Отговаривал его везти меня туда, но он настоял. Меня проверили на сотрясение мозга и отпустили.

— Как ты себя сейчас чувствуешь?

— Ты действительно хочешь знать?

— Ну, — проговорил я, — может и нет. Выпьешь?

Он вздрогнул. Я не настаивал. Вместо этого я спросил его, где он был с тех пор, как ушёл из больницы.

— Пил кофе в «Жирной ложке». Думаю, уже способен добраться до дома. Собственно, я туда и направляюсь. Но я знал, что ты слышал про меня, и подумал, что ты можешь... эээ... раз уж факты ясны...

— Не будь ослом, Карл, — ответил я. — Не получишь ни строчки, даже если захочешь. И, кстати, Смайли всё объяснил мне про развод Бонни, так что я сократил статью до самого необходимого и вырезал все обвинения в адрес Бонни.

— Так мило с твоей стороны, док.

— Почему ты мне сам не сказал правду? — спросил я. — Боялся нарушить свободу прессы? Или использовать преимущества дружбы?

— Что-то среднее, полагаю. В любом случае, спасибо. Ну, может, завтра увидимся. Если доживу.

Он вышел, и я вернулся за стол. Линотип ждал, когда свою часть сделает пишущая машинка, и я надеялся, что скоро появится Эванс или доктор Бакен из психушки, так что я смогу закончить хотя бы одну из статей и не заставлю Пита работать дольше необходимого. На себя мне было плевать. Я был слишком возбуждён, чтобы заснуть.

Ну, по крайней мере кое-что мы могли сделать, чтобы сэкономить себе время потом. Мы подошли к готовому набору вытащить с последних страниц весь наполнитель, чтобы переместить туда менее важные материалы с первой полосы, очищая место под две предстоящие большие статьи. Нам нужно было по крайней мере две полных колонки на первой полосе и даже более того, чтобы уместить поимку грабителей и побег безумца.

Мы как раз открепили набор, когда появился доктор Бакен. Пожилая леди с ним показалась мне смутно знакомой, но связать их появление не мог.

Она улыбнулась мне и произнесла:

— Вы помните меня, мистер Стэгер?

И её улыбка помогла; я вспомнил. Она жила по соседству, когда я был ребёнком, сорок с лишним лет назад, и давала мне печенье. И я вспомнил, что, когда был в колледже, то слышал, что она немного, неопасно, тронулась и была помещена в лечебницу. Это было, Бог мой, лет тридцать назад. Должно быть, ей теперь около семидесяти. И её зовут...

— Конечно, миссис Гризуолд, — ответил я. — Я помню даже печенье и конфеты, которые вы мне давали.

И я улыбнулся ей. Она выглядела такой счастливой, что нельзя было не улыбнуться в ответ.