Книга Кисть ее руки. Книга 1, страница 148 – Содзи Симада

Тень почти приблизилась к краю кладбища. Оттуда уже начинался следующий подъем по склону горы, поросший деревьями. Там тень перестала двигаться и как будто замерла.

Я наблюдал за ней из-за надгробия. Хотелось увидеть, что будет дальше, чтобы разобраться с ситуацией. Однако прошло пять минут, потом десять минут, а она все стояла на месте без движения. Я встал, подошел немного ближе, заметил подходящее надгробие и присел за ним, а потом, переходя так от одного надгробия к другому, постепенно приблизился к тени.

«Нет, тут что-то не так», – подумал я. Подойдя ближе, я понял, что то, что я про себя называл тенью, не было человеком. Это было одиноко стоящее деревце. Вблизи все стало яснее. Я не мог поверить своим глазам. Деревце было объемистым и напоминало формой перевернутую лампочку.

Наконец я, не прячась, подошел вплотную. Это была камелия. Высотой в мой рост. Даже ночью на ней были видны два тяжелых красных цветка.

У меня было такое чувство, будто меня нагло обманули. Куда исчезла тень, которую я преследовал от «Рюгатэя»? Разве эта камелия – не та самая тень? Могло ли это дерево сдвинуться отсюда и заманить меня на это кладбище?

От этих мыслей по моей спине вдруг пробежал холодок. Мне и так было холодно, но тут я промерз до глубины души. Но это было лишь временно, и пока я стоял неподвижно, страх внутри меня исчез, сменившись странным чувством ностальгии.

Среди сборников японских историй о привидениях, которые собрал и прокомментировал Якумо Коидзуми, некоторые мне особенно нравятся. Я вспомнил одну из них. История следующая.

Когда-то давным-давно в одну деревенскую кондитерскую стала по вечерам приходить женщина, чтобы купить немного сиропа. У нее было бледное и печальное лицо, а монеты, которыми она платила, были всегда холодны как лед. Хозяин кондитерской, заподозрив неладное, проследил за женщиной. Она беззвучно проскользила до кладбища на окраине села. Там прошла между надгробиями и скрылась в одной из могил.

Кондитер попросил настоятеля местного храма сдвинуть надгробие, и когда выкопал гроб, то обнаружил на дне лежащего рядом с мертвой женщиной новорожденного ребенка, сосущего сироп. Умершая незадолго до родов женщина родила в гробу. Чтобы младенец не умер, она превращалась в духа, выходила в этот мир и каждую ночь покупала сироп, чтобы под землей дать ребенку вместо молока.

Я посмотрел на камелию, потом на надгробия, выстроившиеся в ряд перед деревом. Эти надгробия немного отличались от других. Во-первых, они выглядели довольно старыми. Большинство покрыто мхом, у некоторых на углах кое-где сколы и закругления. Кроме того, они были меньше других по размеру. К тому же эти надгробия с двух сторон окружены каменной стеной высотой около метра, которая отгораживает их от остальных могил на кладбище. Таких надгробий навскидку, вероятно, больше десяти. Людей, которые спят под ними, явно хоронили иначе, чем других.

Присев перед этими надгробиями, я напряг в темноте глаза и стал читать надписи. На ближайшем ко мне я прочитал, что под ним лежат Садако, Кацухиро и Ясуо Канаи. На одном надгробии высечено сразу несколько имен. На другом – Канэ и Сюити Ёсида. Получается, на каждом надгробии написаны имена двух-трех человек. Это очень необычно. И не похоже на семейную могилу. Такие надгробия я видел впервые.