Книга Убийства в стиле Джуди и Панча, страница 86 – Джон Диксон Карр

– Это что-то новенькое, – сказал Антрим. – Вы не спрашивали меня… Обычное окно? Нет. Я его не трогал. В любом случае я всегда держу его запертым, поэтому не было необходимости смотреть. Мы никогда его не открываем. Слишком неудобно его открывать, оно дьявольски плохо открывается.

– Вот как? Но знаешь ли ты, что кто-то взломал его в ту же ночь и проник в дом?

– О боже… – тихо сказал Антрим.

Его рыжеватые ресницы слегка дрогнули, но он не сводил глаз с Г. М., с удивлением разглядывая его. Он сидел неподвижно и прямо, сложив большие руки на колени, его сигарета почти полностью догорела. Взяв сигарету в левую руку, Антрим медленно поднял правую, опустил ее и щелкнул пальцами, как будто совершал какой-то ритуал.

– Боже, я так и знал! Я так и думал. И я готов поспорить, что видел того, кто это сделал.

– Видел, да? – небрежно спросил Г. М. – Но разве тебе совсем не было любопытно? Тебе часто приходится видеть, как люди проникают в ваш дом без каких-либо объяснений? Как получилось, что мы не слышали об этом раньше?

Антрим отмахнулся:

– Не надо меня доставать! Ясно? Ничего подобного не было. Ничего – серьезно. Я не был уверен… Дело было так. После того как запер дом, я поднялся в спальню – примерно без четверти одиннадцать. Но не мог заснуть…

Странным казалось то, что, несмотря на сбивчивость его речи (даже простая фраза «не мог заснуть» звучала так, словно плохой актер произносил реплики из плохого спектакля), в этом человеке чувствовалась определенная убежденность. Меня одолевали сомнения, я не знал, что и думать.

– Почему тебе не спалось? – спросил Г. М.

– Это вы меня об этом спрашиваете? – с горечью парировал Антрим. – Ха! Послушайте! Хорошо… Вы говорите, что вам известно, из-за чего мы с Бетти нервничали, а потом спрашиваете, почему я не мог уснуть! Потому что мы не понимали, что, черт возьми, происходит, – вот почему. Потому что это дьявольское письмо об ее отце пришло всего за день до этого…

– А раньше она не рассказывала тебе, – перебил Г. М., – кем был ее отец и чем он занимался? Нет? А кто такой Хогенауэр? О нем она тоже ничего не рассказывала?

– Я не имею к этому никакого отношения, – запальчиво бросил Антрим. – Думаете, меня это волновало? Вздор! Дело не в этом. Просто было интересно, что это за игра, вот и все. Только нервы. Думаете, я мог бы спокойно поговорить тогда с Хогенауэром? Я вас спрашиваю! – Речь его становилась все более невразумительной, он яростно размахивал узловатыми руками, что явно отражало его душевное смятение. – Вот еще забавная вещь. Я буду с вами откровенен. Помню, когда я сидел здесь и разговаривал с бедолагой Хогенауэром, я подумал: «Что, если мне подсыпать немного яда в твой бромид, а ты его запьешь минеральной водой?» Вы можете мне не верить, но именно об этом я и подумал…

Повисло молчание.

– Вот так! – добавил доктор Антрим после паузы. – Вы спрашиваете меня, чего я опасался, – продолжал он. – Я не знаю. То есть почему вообще боишься. Как я уже сказал, я не мог уснуть. Около половины первого я решил, что мне лучше встать. Я не хотел будить Бетти, она крепко спала. Я встал, прошел в соседнюю комнату, включил свет и попытался почитать. Не помогло. Поэтому я выключил свет, сел у окна (оно было открыто) и закурил сигарету.

Вспомнив, что у него в руке недокуренная сигарета, он сделал быстрое движение, словно собирался швырнуть ее в камин, но потом, будто внезапно опомнившись, с достоинством встал и затушил ее в пепельнице на письменном столе.