Книга Руки Орлака, страница 41 – Морис Ренар

Нужно было лишь продержаться до этого дня.

И Розина, славная девушка, держалась!

Но во мраке таился враг, который без какого-либо предупреждения нанес удар столь жестокий, что буквально в одну секунду надежды ее рухнули, а ужасы возродились.

Захлопнув бухгалтерскую книгу, Розина сказала себе:

– Денег у нас лишь на неделю. Если повезет, максимум на две. Затем придется продать их.

Их – это ее украшения.

У нее оставалось три тысячи франков наличными, кое-какие акции, представляющие капитал тысяч в пятьдесят франков, – и ее драгоценности.

Живых денег должно было хватить на покрытие расходов в течение одной или двух недель; в ближайшие дней пятнадцать вносить сколь-либо серьезные платежи Розине не предстояло.

Какого-то дохода от ценных бумаг можно было ожидать не ранее чем через месяц. Об их продаже не могло быть и речи. Это был для Розины священный фонд, неприкосновенный запас. Одержимая тем духом суеверия, который самые энергичные женщины привносят в наименее сентиментальные дела, она бы скорее рассталась с жизнью, чем продала даже один вексель, даже одну акцию. Она видела в них ядро супружеского достояния, сердце экономической жизни, своего рода талисман. Да и потом, для их продажи требовалась подпись Стефена.

В общем, оставались украшения, ибо теперь это было единственное богатство, которым Розина могла распорядиться самостоятельно.

Разумеется, предметы искусства, которыми был обставлен дом, также являли собой греющий душу резерв. Но тот день, когда бы с ними пришлось расстаться, стал бы для пианиста еще и днем крушения всех его надежд!

Розина оберегала мужа даже от вида накладных или счетов. Закончив вычисления, она положила бухгалтерскую книгу на ее обычное место, в сейф для ценных бумаг.

Этот сейф располагался рядом с другим – для драгоценностей, – в стенном шкафу спальни.

Закрыв первый, Розина открыла второй.

Извлеченные из него украшения были отнюдь не королевскими. Помимо заколки для галстука, кольца и перстня с печаткой Стефена – в которых он пока не нуждался, – она нашла там несколько женских брошек, не слишком изящные часы (подарок крестного по случаю первого причастия), свое обручальное кольцо, простое и дешевое (его она намеревалась сохранить), жемчужное колье, серьги с бриллиантами, два браслета, доставшихся ей от матери, с десяток безделушек – фибул^[41], аграфов^[42], застежек и тому подобного – все это, завернутое в носовой платок, могло потянуть, благодаря бриллиантам и жемчугу, тысяч на шестьдесят – шестьдесят пять франков.

Розина была из тех женщин, которые столь ослепительны, что в украшениях не нуждаются, и столь проницательны, что сами это чувствуют. Несмотря на всю настойчивость Стефена, она всегда отказывалась принимать от него в подарок даже самые скромные украшения, и лишь случайно ему удалось навязать ей эти серьги и колье, которые она никогда не носила и которые теперь представляли для нее такую ценность.

Шестьдесят пять тысяч франков. Не больше. Год спокойствия, при условии, что Стефен не будет допускать чрезмерных расходов. Максимум год, который начнется самое позднее через две недели. Сейчас 5 июня, значит к 20 июня следующего года нужно, чтобы руки Орлака снова стали виртуозными… В противном случае ее и Стефена ждет падение в бездну.