Книга Повелитель света, страница 139 – Морис Ренар

Господин Монбардо подошел к свояку и прошептал:

– Теперь ты понимаешь, почему кража статуи и чучела произвела на них такое впечатление? То-то еще будет, вот увидишь!

– Будем откровенны, – признал господин Летелье. – Ты – с вчерашнего утра, я – с утра сегодняшнего, разве мы сами думаем о чем-то другом?

– Какая глупость!

На следующее утро, в девять часов, все, как обычно, собрались в столовой Мирастеля. Были там и господин Монбардо с супругой; необходимость возвращения в опустевший Артемар повергла их в такой ужас, что госпожа Аркедув разместила всех у себя до новых распоряжений.

Скверная ночь. Крайняя усталость и тревога не дали уснуть никому. Дождь никак не кончался. Они проклинали его за то, что пошел слишком поздно, если бы он начался накануне, на влажной земле отпечатались бы следы. Никаких новостей. Робер Коллен так и не вернулся, герцог д’Аньес еще не приехал, а почтальон пока не принес мсье Летелье письмо с требованиями похитителей, которого тот так ждал – на которое так надеялся!

Много говорили – из страха, что молчание оставит слишком широкий простор для фантазий. Госпожа Летелье, помимо печали, испытывала глубокую досаду оттого, что Мария-Тереза исчезла в ту самую минуту, когда герцог д’Аньес изволил просить о чести стать ее зятем. Она горячилась, рыдала и повторяла в отчаянии, к коему примешивалась злоба:

– Я бы предпочла… Ох! Я бы предпочла выдать ее замуж за того турка, чем оставаться в неведении о том, что с ней сейчас…

И она принималась рыдать, прежде чем изречь другие сумасбродства.

Максим, обеспокоенный затянувшимся отсутствием Робера и уязвленный единодушным безразличием по отношению к такой преданности, удалился в свою лабораторию, где он мог хоть немного побыть в тишине. Но рыбки в аквариумах его больше не интересовали. Океанография его утомляла. Кисти и краски действовали на него так же, как конфеты на детей, когда им не хочется сладкого. Максим прошелся рассеянным взглядом по коробкам из его коллекции, что висели на стенах ротонды, и проникся презрением к себе за то, что когда-то их ценил.

В них, однако же, содержались любопытные вещицы. Некогда он развлекался тем, что ловил всевозможных животных, форма и цвет которых совпадали с формой и цветом среды их обитания, да так точно, что враги не способны были их заметить. Гонялся он и за теми зверушками, что изо всех сил стараются походить на других животных – либо для того, чтобы пугать противников, либо ради того, чтобы усыпить бдительность своих жертв. Одним словом, это была коллекция миметизмов.

Желая понизить градус своего беспокойства, Максим попытался вспомнить самые сложные из этих наивных охот, когда животные прятались с таким совершенством, что сам факт их поимки был сродни чуду. И он с грустью припоминал, с какой радостью накрывал стеклянным колпаком какого-нибудь незнакомого зверька, буквально сливавшегося то с веткой, то с листом, а то и с камнем. Сколько раз, чтобы порадовать его, отправлялась на поиск миметизмов Мария-Тереза!.. Бедная дорогая сестричка!..

Ну уж нет! Уединение и бездействие определенно ничего не дадут! Уж лучше застегнуть гетры и отправиться на помощь Роберу.

Предупредив господина Летелье, Максим ушел в горы.

Дождь прекратился.