Книга Повелитель света, страница 294 – Морис Ренар

Два виража – на въезде на мост и на выезде. Через несколько секунд они уже летели вдоль канала со скоростью более ста километров в час. Вскоре, правда, им пришлось замедлить ход, так как кочковатая дорога принялась отчаянно вилять посреди малопривлекательной равнины, изрезанной рвами с водой.

«Все пока идет даже лучше, чем я мог ожидать, – говорил себе Шарль. – Я-то думал, что мы тотчас же расстанемся, но… вот же как вышло».

Он ощущал – прижатый к Рите теснотой сиденья – ее хрупкое и нежное тело, к которому теперь, будто к некоему непостижимому магниту, устремлялись все его «силовые линии». Сердце стучало от соприкосновения с той, которая казалась ему избранной среди всех женщин, точно так же как среди вещей есть настоящие сокровища, в высшей степени редкие, утонченные, богатые и чистые: изделия из золота, кружева, бриллианты. И впервые Шарль понимал значение слов «идол», «богиня», «божество»; они потеряли для него всю свою выспренность, и он уже готов был признать, что эти старые слова с поразительной точностью выражают то, что он хотел выразить.

Научится ли он когда-либо проявлять по отношению к этой маленькой волшебнице то внимание, предупредительность, услужливость, которых она достойна? С каким священным трепетом будет носить он ее на руках в часы усталости, через бурные потоки жизненных испытаний? Сколь почтительно-ласковыми должны стать его руки, чтобы иметь право к ней прикасаться?..

Автомобиль проезжал по белым деревушкам со старыми розовыми крышами и окрашенными в яркие цвета ставнями. Люк объявлял их одну за другой: «Лезалляр, Долюс…» Они пересекли прямую, с двойным рядом стоящих по краям деревьев дорогу. Рытвин и кочек стало поменьше. Пошли свежие леса: вылетая из одних, они проносились вдоль других, сквозь непрерывный ряд чистых, словно белье в шкафу, поселков. По прошествии четверти часа у опушки леса небольшая красная гудящая машина наконец выехала на прямую дорогу. Стрелка спидометра перевалила за отметку сто двадцать пять километров в час. Слева, за болотами, показалось море, и вскоре Рита сказала:

– Сен-Трожан.

Гостиница стояла у самого пляжа. Чтобы подъехать к ней, им пришлось пересечь весь поселок, с ветерком прокатив по широкой, обсаженной соснами улице. Люк остановил автомобиль у прохода между двумя невысокими изгородями. В глубине – обсаженный розами корт с носящимися туда-сюда за невидимыми мячами игроками в теннис.

– Можно чуть дальше? Мы же с вещами! – взмолилась Женевьева.

– Ваше желание для меня – закон, – промолвил Люк и, вновь запустив мотор, подвел авто прямо к крыльцу.

Вестибюль и залы оказались пустыми.

– Все на природе, – сказал дядюшка.

Рита и мадам Летурнёр проворно улизнули. Люк де Сертей проводил Шарля к стойке регистрации и попросил для него «чудесную комнату с видом на море».

– Составьте компанию, будьте другом, – сказал Шарль. – Мне не терпится задать вам один вопрос.

– С удовольствием, – ответил Люк, явно заинтригованный.

Они поднялись вместе.

Комната оказалась просторной. За двустворчатым окном виднелся пролив Куро, начало узкого пролива Момюссон и, в некотором отдалении, чуть ограничивающее вид побережье материка с донжоном форта Шапю на переднем плане. По огромному и уже более мрачному небу, широко размахивая крыльями, сновали чайки. С пляжа доносились детские крики.