Книга Повелитель света, страница 417 – Морис Ренар

– И сколько дадите? – спросил в свою очередь уже Люк.

– Я дам вам слово, что буду держать язык за зубами.

– Не очень-то и многого это стоит, – пренебрежительно бросил тот, кто еще недавно звался Сертеем. – Ладно, придется вам довериться. Держите, документ ваш. Я принимаю ваше предложение.

– Благодарю, – сказал Шарль, принимая пачку сложенных пополам и перевязанных обычной бечевкой листов пергамента.

Он бросил ее в ящик, который запер на ключ, тут же перекочевавший в его карман.

– А теперь – перейдем к оплате, – сказал он.

– Хотя бы франков пятьсот, если не жалко, – попросил Люк.

– Подождите.

Шарль вытащил авторучку и чековую книжку.

– Вы ведь совсем на мели, не так ли?

– Дело в том, что…

– Забудьте уже о тщеславии. Отвечайте честно.

– Да, – сказал Люк. – И даже хуже: иду ко дну.

– Если я помогу вам всплыть на поверхность, можете поклясться, что измените образ жизни?

– Черт возьми! Еще бы! – вскричал Люк.

– Поклянитесь.

– Клянусь, и от чистого сердца.

– Хорошо. Тогда – чтоб вам было с чего начать – я выписываю чек на имя Люсьена Карту́. Вы ведь не против?

– Но Карту́ – это ведь фамилия убийцы!

– Убийцы, которым вы не являетесь! Тогда как Сертей – это фамилия мошенника… которым вы были.

– Спасибо хоть за то, что употребили глагол «быть» в прошедшем времени. Чего уж там! Решено: Сертей, Люк Сертей – умер. Пишите: Люсьену Карту́.

– Мы начинаем понимать друг друга. Вот ваш чек.

Изумленный, Люк провел рукой по лицу:

– Великодушный вы человек, Кристиани!

– Да не особенно, – ответил Шарль, приобнимая его за плечо. – Во-первых, данное вами обещание бесценно, а во-вторых…

– И однако же, это немалая сумма! Даже чрезмерная!

– А во-вторых, – продолжал Шарль, – было правильно и необходимо, чтобы вы получили небольшое вознаграждение за свою жертву. Документ, который вы мне передали, значит для меня гораздо больше, чем я дал вам понять. Я не имел неопровержимого доказательства. Теперь благодаря вам оно у меня есть.

– Что ж, очень этому рад, слово Сертея! Ах да, пардон: слово Карту́!

– В добрый час!

– Мне не остается ничего другого, как только удалиться…

Незаметно вошедший в гостиную камердинер объявил:

– Мадам просила передать мсье, что обед…

– Ухожу, уже ухожу! – смущенно пробормотал Люк.

– Ступайте, – промолвил Шарль, – и займитесь своим спасением!

– До свидания, мой спаситель!

Шарль без особого желания пожал протянутую ему слегка небрежно руку и твердым тоном произнес:

– Прощайте.

Квартира на авеню Ош роскошью не уступала дворцу. Банкир Ортофьери приподнялся из великолепного кресла и через огромный стол времен Людовика XV, являвшийся истинным украшением его гигантского рабочего кабинета, протянул руку к старому манускрипту, который Шарль Кристиани передал ему с такими словами:

– Чтобы положить конец давнему делу, мсье: вот признание этого негодяя. Он написал его уже в глубокой старости, не набравшись, однако, смелости отдать себя в руки правосудия. Эта тетрадь, являйся она единственным свидетельством, не могла бы считаться бесспорным доказательством. Любой текст может оказаться не более чем подделкой. Но если мы присовокупим этот документ к тем свидетельским показаниям, о которых я говорил, то получим целый набор вроде бы не связанных друг с другом доказательств, совокупность которых неоспоримо подтверждает тот факт, что именно Жан Карту́ убил Сезара Кристиани. Сомнений быть не может. Прочтите это.