Книга Милая обманщица, или Гувернантка из трущоб, страница 38 – Мирая Амброва

Мальчик переводил взгляд с меня на сестру, не зная, что ему делать. Наконец, он тихо сказал:

— Я буду.

— Тогда, придется сначала съесть кашу.

Он ненадолго завис, а затем осторожно кивнул.

— Предатель! — шикнула на него сестра.

Я позвала Диону, и она принесла новую порцию каши для Эстебана. Она поставила тарелку перед ним, и он начал есть. Иллария демонстративно отвернулась, выражая свое недовольство происходящим.

Когда тарелка с кашей опустела, я поставила перед мальчиком пудинг. Он накинулся на него так, словно вечность не ел сладкого. Его сестра теперь наблюдала за ним, не отрывая глаз. Наконец, когда десерт был почти съеден, а Эстебан довольно урчал, она тихо сказала:

— Ладно. Буду я вашу кашу.

Я развела руки:

— Простите, магиара. Каша закончилась.

Я думала, она сейчас вспыхнет от негодования, в прямом смысле слова. Девочка покраснела, в глазах заплясали огоньки, но она сдержалась.

— Ты закончил? — прошипела она брату.

— Ага, — довольно кивнул мальчуган, потирая животик.

— Идем тогда, Эстебан.

Я сложила руки на груди:

— И куда же вы собрались?

— Не ваше дело, — огрызнулась девочка.

— Мое. Ведь после завтрака нас ждут занятия в библиотеке.

— Мне все равно, они не нужны мне!

Девочка встала и направилась в сторону дверей. Эстебан сполз со стула, бросил на меня растерянный взгляд, и поплелся понуро за сестрой.

— Вы, конечно, можете идти, — спокойно сказала я. — Но тогда в обед вы тоже не получите ваш десерт.

Иллария обернулась, нахмурилась.

— Сладкое только для послушных детей, — продолжала я улыбаться.

— Илли, — тихо сказал брат, дергая ее за край рукава. — Я не хочу, чтоб мой десерт выкинули в окно…

Девочка опустила глаза на его руку, затем подняла их на меня.

— Ладно, — буркнула она. — Идем в библиотеку.

Она вышла из столовой, Эстебан кинулся следом.

Я перестала улыбаться. Все внутри горело от напряжения — мне было сложно держать маску при таком эмоциональном фоне, да и я была не самым опытным магом. А еще полдня впереди. Только бы не сорваться.

Буквально на десять минут я заскочила в свою комнату. Стала собой на это время, отдышалась и накинула лик заново. Пора идти к маленьким врединам.

К моему удивлению, в библиотеке было тихо. Никто не пытался спалить книги, разломать стол или выкинуть в окно мои конспекты. Я даже удивилась, когда вошла. Брат и сестра сидели на своих местах молча, лишь глаза у Илларии сверкали, как искры в костре. Эстебан же как ни в чем не бывало самозабвенно ковырялся в носу.

— Так не стоит делать, милый, — сказала я, убирая его руку от лица. — Ты же господин, будущий магиар. А магиары никогда не ковыряются в носу.

— Совсем? — прошепелявил мальчик.

— На людях точно, — заверила его.

Он убрал руки под стол и прикусил губу.

— А сейчас расскажите мне, что вы изучали с предыдущими гувернантками?

— Ничего, — пожала плечами Иллария.

— Как это? Совсем ничего?

— Они сбежали, — от меня не укрылся яд в голосе магиары. — И вы сбежите.

— Это вряд ли, — улыбнулась ей я. — То есть, вы даже читать не умеете?

— Я умею, — сказала Иллария.

— Я думала, вас ничему не обучали.

— Меня папа научил. До того как…

Она оборвала речь на полуслове, опустила глаза на столешницу. Ногтем начала царапать уголок, пытаясь сорвать лак. Я смотрела на нее и думала, насколько сильно повлияла на нее смерть матери? А изоляция отца? Я не психолог, конечно, но для любого ребенка потеря родителя — это травма. А что если к этому еще и добавляется наплевательское отношение живого родителя?