Книга Свет гаснет, страница 87 – Найо Марш

— Нет?

— Правда рано или поздно станет известна. Возможно, это произойдет довольно быстро. Вы получите реакцию ужаса, множество нездоровых спекуляций и тот сорт огласки, который станет оскорблением для прекрасной постановки.

— Ох.

— Будет суд — мы надеемся, что будет. Ваших актеров будут донимать журналисты. Вполне возможно, что всплывет дело Харкорта-Смита, и тогда юный Уильям окажется загнанным в угол, а таблоиды будут самым ужасным образом интерпретировать его поведение. Его и его мать будут безжалостно преследовать.

— Это может случиться, как бы мы ни поступили, — печально сказал Перегрин.

— Разумеется. Но в гораздо меньшей степени, если вы решите не продолжать играть эту пьесу.

— Да, конечно.

Перегрин встал и пошел к двери.

— Я поговорю с ними об этом, — сказал он. — Спокойной ночи, Аллейн.

— Спокойной ночи, дорогой мой.

Перегрин вернулся домой в четвертом часу утра. Он налил себе большую порцию виски с содовой, сделал бутерброд, а потом тихонько поднялся в спальню.

— Привет, — сказала Эмили. — Можешь не красться на цыпочках. Я проснулась, когда ты открыл переднюю дверь.

Он включил лампу у кровати.

— Что случилось? — спросила она, увидев его лицо.

— Разве Криспин тебе не рассказал?

— Он только сказал, что произошел несчастный случай. Потом, наедине, он сказал, что Робин ничего не понял. Криспин не уверен, понял ли что-то он сам.

— Робин расстроен?

— Ну ты ведь знаешь, какой он.

— Замолчал?

— Да.

— Лучше мне все тебе рассказать, — сказал Перегрин.

Так он и поступил.

— Ох, Перри, — прошептала она, — какой ужас.

— Да.

— Что вы будете делать? Продолжать?

— Думаю, нет. Пока не решили. Аллейн указал нам на то, что может случиться.

— Неужели тот самый мистер Аллейн? — воскликнула она.

— Да, тот самый. Он был в зрительном зале прошлым вечером. Теперь он старший суперинтендант. Очень важный.

— И все такой же милый?

— Да. Никого не арестовали. Я пойду взгляну на мальчиков?

— Час назад они оба спали. Пойди.

Перегрин тихонько прошел через коридор и открыл двери в комнаты сыновей. В обеих раздавалось ровное дыхание.

Он вернулся в спальню.

— Крепко спят, — сказал он жене.

— Хорошо.

— Господи, как я устал, — сказал он, поцеловал ее и заснул.

Мэгги Мэннеринг вместе с Нэнни отвезли домой во взятом напрокат автомобиле. Она была в замешательстве. Она слышала, как актеры идут на второй вызов на поклон, привычную бурю аплодисментов и движение остальных участников постановки, готовившихся выйти на поклон, на который выходили все, кроме нее и Макбета. Она услышала, как Гастон вскричал: «Нет! Ради бога, нет!» и Боб Мастерс сказал: «Держите! Держите все». Последовала внезапная тишина, кто-то придержал занавес, Боб Мастерс вышел на авансцену, и прозвучал его голос: «Дамы и господа, я с сожалением сообщаю вам, что произошел несчастный случай…»

А потом смутный гул покидающей зал публики, и снова Мастерс: «Очистите сцену, пожалуйста. Всем разойтись по гримерным. Прошу вас». И торопливо пробегавшие мимо нее фигуры, которые спрашивали друг друга: «Что за несчастный случай? Что произошло?» — а Малькольм и солдаты говорили: «Это он. Вы видели? Господи всемогущий!»

В этой суете Нэнни отвела ее в гримерку, она сняла грим, Нэнни помогла ей переодеться.

— Нэнни, да что же там случилось? Это сэр Дугал? Что за несчастный случай?