Книга Смертельный альянс, или Бой без правил, страница 75 – Григорий Башкиров

Я увидел, как подбородок босса дернулся, а улыбку сменила гримаса страха.

– Вы что, с ума сошли, – пролепетал он.

– Нисколько, – сказал Воробей. – И если до тебя дошло, то рассказывай.

– Без представителя ФСБ я ничего говорить не буду! – опять, но скорее от отчаяния, взвился босс.

– А он нас за лохов держит, – сказал Воробей.

– Тогда убьем его, – сказал я, взял у Толи револьвер и приставил к голове Босса.

Глаза оборотня округлились.

– Вы… ч-что?..

– Церемониться с тобой не собираемся, – сказал Птицын. – Но есть вариант, при котором тебе будет предоставлен шанс: это чистосердечное признание!

– Если я расскажу все, вы не убьете меня? – срывающимся голосом спросил босс.

– О тебя, падаль, руки марать… – брезгливо поморщился Воробей. – Говори! И учти, что мне все про тебя известно, поэтому изворачиваться не советую.

– Дайте воды, – попросил босс. – Минералка в холодильнике стоит.

Воробей кивнул, и я принес бутылку боржоми. Открыл ее об угол стола и протянул боссу. Тот сделал несколько жадных глотков. То, что случилось в следующую секунду, ни я, ни Толя не предвидели: босс, резко размахнувшись, метнул стеклянную бутылку в окно. Если бы она долетела до цели, то вся операция была бы провалена, не успев по большому счету начаться. Звон и грохот не остались бы без внимания сотрудников службы наружного наблюдения ФСБ, чья машина стояла практически под окнами квартиры. В этом случае, даже если бы мы благополучно унесли ноги, наша дальнейшая участь была совершенно определенной: и просто увольнение из органов стало бы нашей заветной мечтой.

Не могу объяснить, как я среагировал. Я инстинктивно выбросил руку в сторону – и бутылка, отлетев от нее, упала на ковер.

– Сволочь! – рыкнул Воробей и, широко размахнувшись, ударил босса в челюсть. Ударил неумело – тыльной стороной ладони. Воробей никогда в жизни и ни с кем не дрался. Ни одного задержанного пальцем не тронул, но его неумелая, аристократическая пощечина возымела действие: босс в испуге съежился на диване, закрыв скрещенными руками голову. Птицын несколько раз, войдя в раж, толкнул его ногой и взвел курок нагана. В полутьме комнаты щелчок прозвучал зловеще.

– Не убивайте! – истерично взвизгнул босс. – Я готов все рассказать!

Он повествовал дрожащим голосом, беспрестанно вытирая пот с лица, гладко выбритого черепа и часто сглатывая слюну. Постепенно меня все сильнее охватывала ненависть, потом сменившаяся брезгливостью. Я посмотрел на Воробья. Судя по выражению лица, он испытывал аналогичные чувства. Когда босс закончил свой дьявольский рассказ, мы с Птицыным переглянулись, и Воробей кивнул. Если раньше и были какие сомнения, то сейчас они испарились.

– Пошли, – сказал Воробей боссу. Преодолевая сопротивление, я затолкал его в ванную и закрыл дверь снаружи на задвижку. Толя отщелкнул крышку барабана и, провернув его, вытолкал на ладонь три патрона. Все сходилось: один патрон – инкассатор, два патрона – проспект Просвещения, один – часовой в Каменке. Семь минус четыре равно три.

Птицын вставил в барабан один патрон, протер рукоятку и, держа револьвер в руке за ствол, зашел в ванную.

– Я не могу этого сделать, – услышал я визгливый возглас босса.

– У тебя нет выбора, – сказал Птицын. – Сохрани хоть доброе имя в глазах людей непосвященных.