Книга Второй шанс для старой девы, страница 45 – Анна Рейнс

Эммет кладет книги поверх моих и провожает меня в комнату. Аккуратно сгруживает на стол, не забывая забрать свое.

— Спасибо, — улыбаюсь одними губами.

— Не стоит благодарности.

Несмотря на то что я стою посреди комнаты и вокруг полно свободного пространства, он проходит почти вплотную. Как бы невзначай касается талии. Желает спокойной ночи у самого моего уха, посылая табун мурашек по спине. Смешно, но у меня колени в прямом смысле подкашиваются. Ну точно первокурсница.

Ну дела-а-а, Рита. Пора что-то с этим делать.

— Давайте договоримся, что вне тренировок мое личное пространство — один метр. И вы его не нарушаете, — немного нервно говорю я, отступая на шаг.

— Получается, на тренировках даете мне карт-бланш? — он усмехается, а в глазах появляется странное выражение.

— Я не…

— Расслабьтесь, Марго, я шучу. Встретимся завтра в десять в моем кабинете. На тренировке.

Он подмигивает и выходит за дверь. Подмигивает, блин! Я прикладываю руки к горящим щекам, отказываясь что-либо понимать. А спустя пару мгновений подрываюсь, вспомнив, чему хотела посвятить сегодняшний вечер. Чтению дневника Маргарет.

Читаю я до самого утра — настолько меня захватывает содержание. Идеальная жизнь Маргарет заканчивается в восемнадцать, когда в ней открывается дар. Хаотичные видения и голоса в голове превращают ее в замкнутую и необщительную девушку. Отец, которому она открывается, строго-настрого запрещает ей говорить об этом. Даже мачехе и сводной сестре.

Маргарет стала писать намного реже, и каждая строчка была пропитана страхом и смятением. Она не знала, что происходит, не могла это контролировать. В один из дней они с отцом направились к лекарю, который вынес вердикт: “Слабый дух. Не справляется”.

Время шло, ее состояние прогрессировало. Маргарет начала прием лекарств, которые частично блокировали видения, но от них ухудшилось общее самочувствие. Головные боли, фобии, тошнота… и это далеко не полный список. О том, чтобы появляться в обществе, не могло быть и речи.

Когда ей исполнилось двадцать два, отец умер. Согласно завещанию, абсолютно все должно было достаться “наследнику крови”. Однако мачехе удалось оспорить решение в суде, признать Маргарет невменяемой и сослать в отдаленное поместье.

Но на этом история не закончилась, потому что на сцене появился некий Он. Друг ее отца. Да-да, обозначала она его именно “Он” и с большой буквы, словно его имя нельзя было произносить. И этот самый друг начинает заливать ей о том, что может помочь.

Я беру паузу, чтобы переварить прочитанное. За окном появляется полоска рассвета, но сна ни в одном глазу. Маргарет буквально боготворила мужчину, ловила каждое слово. Мог ли это быть небезызвестный Джеролд? Мне кажется, что разгадка где-то совсем близко, поэтому снова погружаюсь в дневник.

Он появлялся в их доме довольно редко. Сначала раз в полгода, но в последний год — каждый месяц. Маргарет писала, что для него нет преград в виде окон и дверей. И она этому рада. Как бы сильно ни старались обитатели поместья ограничить ее, он приходил всегда.

Тут по моему позвоночнику ползут мурашки суеверного страха. Может, это одно из видений, что она путала с реальностью?

Читаю дальше.

А вот и Джеролд. Примерно за три месяца до смерти, Маргарет навестила сестра вместе с приятелем. Тот якобы не сводил с нее глаз, а на следующее утро пришел уже сам — с букетом цветов. Так и начался этот роман.