— Что такое? — тревожно глянула я на него.
— Пропранолол внутривенно, — игнорировал он меня.
— Сейчас принесу, — кивнула женщина, растерянно застыв с букетом присосок в руках.
— Я справлюсь, ищите, — раздраженно процедил ей Князев.
Медсестра оставила все на кушетке и вышла, а он снова приложил горячие пальцы к вене на моей шее.
Я сцепила зубы, переводя взгляд в потолок. Стало холодно, соски затвердели, и я все никак не могла дышать спокойнее, чтобы грудь перестала метаться туда-сюда. Князев отказывался способствовать улучшению моего самочувствия. Поднялся и принялся подворачивать мои брюки. При этом то ли мне казалось, то ли он и правда делал это заботливо.
Когда меня опутали провода кардиографа, я прикрыла глаза. Сердце все еще колотилось, но плохо мне уже не было. Я будто смирилась и расслабилась. Ну а что тут уже поделать? Нет, можно порадоваться, что Князев — не гинеколог, а у меня не прихватило при нем бок в середине цикла овуляции, как это бывало временами. Это все бы точно показалось ерундой и легким флиртом, а вот там бы у меня точно случился самый позорный секс в жизни!
С губ сорвался смешок.
— И что тебя так развеселило? — усмехнулся он рядом.
Послышался треск перфорированной бумаги, и я открыла глаза. Князеву было не до смеха — уж слишком сурово он хмурился на результаты кардиограммы.
— Вы скажете все же, сколько мне жить осталось?
— Смотря как жить будете, Яна Анатольевна, — отложил он кардиограмму. — Если в том же духе, то приятного будет мало. Диагноз ваш неверный. Никакой кардиомиопатии у вас не было. Но есть другой диагноз. Я распишу вам дополнительное обследование…
И он нацепил стетоскоп на уши и принялся слушать сердце, а я так и замерла, боясь пошевелиться. Пялилась, как он смотрит невидящим взглядом куда-то мимо…
— А сейчас задержи дыхание, как ты это умеешь, — быстро глянул он мне в глаза.
И больше не отвел взгляда. А мне вдруг резко стало жарко. Я не решалась ни моргнуть, ни вздохнуть — смотрела в его глаза и… беспомощно осознавала, что он меня возбуждает. Все в нем возбуждает: взгляд, собранность, профессионализм, напряжение и даже какая-то усталость. Он умудрялся одновременно выглядеть профессионально и сногсшибательно.
— Мне нужен отпуск, — хрипло выдохнула я.
— Тш, — качнул он головой неодобрительно и опустил взгляд на часы на запястье.
Но тут послышались отголоски какой-то потасовки в коридоре, и к нам, ругаясь, вошел Павел Петрович.
— Чтоб их всех тут! Пропранолол!
Хорошо, Князев сидел так, что меня с грудью за его широкой спиной было не видно.
— Спасибо, — глянул он на руководство. — Положите на стол.
— Ну как она?
— Я расскажу, если дадите закончить, — на удивление спокойно отреагировал Князев и отвел взгляд от часов. А когда за Павлом Петровичем закрылись двери, отодвинулся от меня: — Можешь одеваться.
Данный текст был приобретен на портале (№54609726 07.06.2024).
– новая эра литературы
Глава 3
Ноги тряслись. Руки — тоже…
Отпуск ей нужен?
Пожалуй.
Но только со мной.
Реакция у нее на меня хорошая, правильная — пахнет так, что с ума сойти можно.
Я вышел из смотровой, украдкой вытирая пот с висков, и наткнулся на главврача в комнате ожидания.
— Где тут у вас можно кофе выпить? — выдавил я хрипло.
— Пойдемте, — повел рукой тот, — в кабинете как раз обсудим…
