Онлайн книга «Мой бывший - зверь»
|
— Я думала, что нельзя просто так лезть человеку в личную жизнь и требовать вывернуть ее на всеобщее обозрение! — сузила я на боссе глаза и сложила руки на груди. — Но раз вас ничего не смущает, тогда можете забрать себе мой расчет, добавить к нему мои рекомендации и уволить меня по статье! Откуда вдруг у меня взялось столько злости, я и сама не поняла. — Яна, перестань! У нас тяжелая работа! Люди умирают!.. — Это вас никак не оправдывает! Я не заслуживаю такого отношения! — Яна, тихо! — всплеснул руками Павел Петрович, будто боялся, что Князев услышит. — Я как раз собирался принести тебе извинения! — Я уже не хочу их слушать! — поднялась я и направилась к двери. — Перцева, стоять! — рявкнул он. — Прости меня! Я был неправ! — Это вам Князев подсказал? — При чем тут Князев?! Ты пока что на меня работаешь! И никакое заявление я не подписал! — Так подпишите! — Павел Петрович, тут к вам из отдела кадров, — вклинился флегматичный голос секретаря в наше противостояние. — Говорят, у них заявление о домогательстве на Князева Игоря Андреевича… Мы с боссом разом заткнулись, а в кабинет влетела руководитель отдела по работе с персоналом: — Ну это форменный трындец, Павел Петрович! — возопила она в голос и шлепнула кипу бумажек на стол руководства. — Эта Коновалова уже в трудовую инспекцию и прокуратуру обратилась! — Что?! — возмутился босс в голос, не успев сбросить скорость после наших разборок. — Кто?! Какая трудовая инспекция?! Какая прокуратура?! Я же пришиблено опустилась в соседнее кресло. Оказалось, что некая хирург-ординатор Коновалова Галина подала заявление на Князева, что тот домогался ее в душевой после операции. Звучало бредово, но очень неприятно для всех участников намечавшегося переполоха. Жалобы такого рода приходилось получать, но они никогда не уходили за пределы отдела кадров. На самом деле женщины в таких ситуациях крайне уязвимы. Пожалуешься — огребешь проблем. В основном пострадавшие предпочитали увольняться по-тихому, и это всегда вызывало у меня бессильное отчаяние. Но здесь все выглядело крайне нелицеприятно для врача, подавшего эту жалобу. Смысл? Даже не знаю, кто в это поверит. По слухам, Князев презирал ординаторов и не подпускал к себе вообще, а тут… — Она говорит, что записи, подтверждающие ее слова, на камерах. — Вы уже записи нашли?! — поползли брови Петровича на лоб. — Конечно! Но в душевой нет камер! На записи есть только момент, как Князев после операции входит в двери, а через несколько минут туда врывается Коновалова. Через девять минут она выходит. Девять минут! — Я тяжело сглотнула, привлекая к себе внимание женщины. — Ян, ты только не подумай ничего. Ты бы видела эту Галину! Она все подстроила! Я только застыла лицом, не решив, как правильнее реагировать. Что я там утром собиралась скрывать? Князева уже едва ли не официально закрепили за мной. Не начать бы только принимать соболезнования… — Начбеза и главного юриста ко мне! — потребовал Петрович в трубку. — И Князева пригласите! Яна, позовешь? — А что у нас дают за клевету, интересно? — поинтересовалась я, поднимаясь. — Вот Коновалова дура… — закатила глаза кадровик. Мы с Петровичем временно примирились. Да что же вокруг Князева за ураган событий закручивается?! Даже уволиться некогда! Я-то надеялась найти Машу, округлить перед ней свои очумевшие глаза и поделиться накопившимся. А теперь шла по коридору и думала, зачем я вообще влезла в этот переполох. |