Книга Мой бывший - зверь, страница 58 – Анна Владимирова

— Вы подпишите мое заявление? Мне нужно будет отработать две недели?

— Яна, — сдвинул он пышные брови, — прости, я был чертовски неправ утром. И ты права — ничто меня не оправдывает. Но неделя выдалась нелегкой. Я бы не хотел тебя терять.

Как же вы опоздали с этими признаниями, господин директор.

— Я бы все же хотела, чтобы вы подписали заявление.

— Яна, не делай этого, — начал краснеть он. — Я без тебя уже ни черта не могу сделать! Вчерашний день стал тому подтверждением, и меня это взбесило! Поэтому я и выступил с утра…

— Павел Петрович, вы же видите заключение кардиолога, — перебила его я. — Мне отдохнуть нужно.

— Отдохни! Сколько тебе нужно? И зарплату повышу, Ян. Выбью, ты меня знаешь!

Я растерянно захлопала глазами, откинувшись на спинку кресла с кофе.

— Вы потом будете злиться на меня еще больше за такое…

— Яна, мы не первый год вместе! — горячо перебил он. — Я бываю всяким! Но только ты меня можешь терпеть! Где я еще такую найду? Ты подумай, не спеши принимать решение. Оформляй отпуск с завтрашнего дня. Отдохни. И подумай. Поняла меня?

— Я же в требованиях Князева указана личным помощником. Я не могу завтра в отпуск.

— Ну, тут вы сами с ним разберетесь, — многозначительно глянул он на меня, — насколько я понял. Он у нас до конца недели расписан, можешь работать только в качестве его помощника в клинике.

— Ладно, — вжала я голову в плечи, теряясь.

— Не вздумай передумать! — поднялся он. — Поняла?

Я завороженно кивнула.

Хотелось, чтобы этот день быстрее закончился. Но стоило подумать о том, что он закончится снова в постели Князева, и я забыла о боссе и отпуске напрочь.

Глава 10

Но неделя прошла довольно быстро, хоть и продолжала казаться тем самым одним днем, который начался у моего подъезда той ночью.

Днем мы с Князевым вполне справлялись со своими ролями. Он был все тем же первоклассным хирургом, в котором я временами переставала узнавать мужчину, с которым провожу ночи, принимал сложные шокирующие наших хирургов решения, поражал всех, спасая жизни сложным пациентам, и обсуждался в каждом углу нашей клиники. Ему было настолько трудно ассистировать, что к пятнице на ногах осталась всего пара ординаторов и ведущий хирург Степан Валерьевич. У второго хирурга случился гипертонический криз прямо в ходе ночной экстренной операции, на которую Князев уехал так тихо, что я даже не проснулась. Двое ординаторов уволились, одного из анестезиологов попросили уйти по собственному желанию из-за профессиональной ошибки, едва не стоившей пациенту жизни. Нервы сдавали у многих.

Но и таких операций в нашей клинике еще не проводилось. Узнав, что у нас есть Князев, люди атаковали приемную главврача и звонками, и письмами, и лично. Розмух уже боялся показаться у себя в приемной, теряясь в кабинетах подчиненных.

Игоря умоляли остаться в штате и оперировать хотя бы несколько раз в месяц. Но он не давал ответа. И мне все казалось, что его ответ будет зависеть от моего собственного. Он ждал, что я надумаю по поводу работы. Ну или мне так казалось. Мы это не обсуждали.

А когда заканчивался рабочий день, начиналась ночь. И каждую я ждала в предвкушении и с замиранием того самого сердца, которое полагалось беречь.

Только Князев об этом забывал… Он пускал мое сердце вскачь по углям, заставлял ошалело биться о грудную клетку и сбиваться с ритма по несколько раз за ночь. Правда, утверждал, что как раз это все для меня полезно. Но мне казалось, что я не выдержу. Не выдержу его голода. А Князев будто голодал до меня по меньшей мере год. Не выдержу его уверенности в том, что я ему нужна. Не привыкну к его идеальности, потому что он во всем — мужчина мечты. У него не было недостатков. Кроме его же достоинств.