Книга Мой бывший - зверь, страница 74 – Анна Владимирова

Я слушал, стекленея взглядом на белой стене.

Когда я пытался не обернуться зверем там, рядом с трупом своей неудачливой убийцы, мне даже показалось, что Яна осталась рядом. Она хоть и испугалась, но действовала четко — нашла чем заткнуть мне рану, держалась, спасала меня…

— Я говорил ей, что все будет хорошо, — усмехнулся я. — Что я выживу. А она плакала, сжимая мою руку, и… прижималась губами к моей щеке.

— Игорь, ее состояние вполне нормальное.

— Да, я знаю, — сморгнул я, вздыхая. — Ты же рассказал ей правила, да?

— Не совсем. Не все. Я не сказал ей, что она зависит от тебя. Обошелся информационным ограничением.

Я кивнул.

— Можно мне будет поговорить с ее психотерапевтом?

— Конечно. Это в плане терапии, насколько я понял.

— А как твои дела? — поинтересовался я, и это вышло неожиданно для него.

Мне просто не хотелось сейчас думать о том, что за дерьмо у меня случилось в собственной жизни. Вернее, смысла думать не было. Я мог «продумать» себе голову насквозь, но это не будет иметь никакого значения, пока Яна не пожелает меня увидеть. Хотелось услышать что-то отличное от собственных мыслей.

— Хорошо, — улыбнулся Давид устало. Я видел, он удивлен моим таким нетипичным вопросом. — Сына воспитываю.

Я захлебнулся воздухом, вперивая в него взгляд. Горький? Сына?

— Как? — выдавил сипло. — Ты же… с твоим образом жизни…

— А чем он отличается от твоего? — Стыдно признаться, что я ничего о Давиде не узнал за то время, что он пытался спасти мой блохастый зад от тюрьмы или, еще хуже, смертного приговора. Давид усмехнулся шире. — Да, даже такому, как я, удалось завести семью.

— Я бы послушал…

— Как-нибудь расскажу, если тебе интересно.

— Ловлю на слове. Мне тут долго валяться.

— Не раскисай, никуда она от тебя не денется, — ободряюще заметил Давид. Вытащил из папки планшет и показал мне статью с фотографиями.— Взгляни для осведомленности. Для всех — вы с Яной попали в аварию. Прости, Игорь, но машину твою пришлось угробить.

— Шустро ты, — усмехнулся я невесело, опуская взгляд на экран.

На фото моя тачка сиротливо стояла посреди трассы без морды, уткнувшись остовом в отбойник. Капот изуродован до состояния фарша, щедро посыпанный стеклами от лобового. Обзор в салон перекрыт вялыми подушками безопасности, напоминавшими вяленный рыбий пузырь.

— Мы еще и погорели…

— Это мы перестарались.

— Это понятно. — В нашей суровой реальности пожертвовать машиной — самое малое, что может случиться из неприятного. А так на кону чаще жизнь. — Ты не переборщил? Мы точно могли выжить в такой аварии? И… я тут точно не пьяный был?

— Утром были легкие заморозки, — усмехнулся он. — И, конечно, тебя подрезали. Ты читай ниже, там все красиво.

— А, — смущенно протянул я, опуская взгляд. — Да, действительно… «Несуществующий водитель внедорожника подрезал… и не выжил». Горький, только не говори мне, что вы еще и ликвидировали кого-то заодно.

— Это не твое дело, Игорь, — укоризненно заметил он.

Я вздохнул, запрокинув голову:

— Понял. Спасибо, Давид. Еще раз. Я бесконечно тебе должен.

— Ничего ты мне не должен, — поднялся он. — Если что, я на связи, звони в любое время.

Когда Давид ушел, тишина навалилась с новой силой. Я подумал, что мне стоит немного перегрузить мозги и позаботиться о человеческих проблемах. Нужно связаться с клиникой, в которую должен выйти завтра. Еще следовало позвонить юристу… Но все это казалось неважным. Я скучал по Яне. Еще ничего не ясно, а мне уже казалось, что именно ее выдрало из меня выстрелом, и от этого в груди расползался холод.