Книга Мой бывший - зверь, страница 91 – Анна Владимирова

— Ты не виноват, что родители вас разделили.

— Я виноват в том, что меня это устроило. Чем больше я смотрел на результаты зверства оборотней, тем меньше мне хотелось связывать себя с ними. Мне нравилось быть человеком, Давид. Но чем больше я им был, тем меньше признавал себя настоящего. Я потерял контроль. Я не знаю, на что способе в непривычных условиях.

— Это не повод отказываться от Яны.

— Я не отказываюсь. Я помог отказаться ей.

— Ты говорил с ней?

— Нет.

— Так откуда ты знаешь?

— Давид, — раздраженно прорычал я. — Яна… она привыкла быть всем должной и не умеет выбирать себя. С нее станется решить, что она должна мне что-то, а я не смогу отказаться и не принять эту ее жертву.

— Дело ведь не в этом.

— Не только. Я боюсь, что она выбрала не меня.

— Слушай, отношения — это не хирургия, многое можно исправить…

Я вздохнул.

— Я так и не послушал твою историю.

— Я тебя удивлю, — усмехнулся он.

— Тебе есть на кого потратить время с большей пользой, — улыбнулся я слабо. — Спасибо, Давид.

— Поехали, посидим выпьем, — покачал он головой. — У тебя тоже проблемы с определением собственной значимости для других. Я хочу, чтобы ты вылез из всего этого.

Я задумался на пару мгновений и кивнул. Наверное, стоило все же выйти в прежний мир, чтобы посмотреть, как он там… без меня. Я оставил Давида на улице, а сам вернулся в раздевалку, чтобы собраться. На зазвонивший мобильник бросил беглый взгляд и отвернулся к шкафчику. С Розмухом мне хотелось говорить сейчас меньше всего. Но что-то внутри потянуло так, что едва не лопнуло, и я все-таки ответил на звонок, уставившись в темное нутро шкафа.

— Игорь Андреевич, Павел Петрович Розмух беспокоит.

— Слушаю.

— Как вы, Игорь?

— Бывало лучше.

— Я звоню узнать, заедете ли вы за документами.

— Да, — холодно отозвался я, закрывая шкафчик. — Скажите, когда будет удобно.

— Это не мое дело, но… как у вас с Яной дела? Она что-то совсем не своя.

Я вцепился в трубку так, что пальцы онемели:

— Где она? Что с ней? — потребовал я, повышая голос.

— Она возвращается ко мне на работу, — настороженно ответил он. — Я не спрашивал ее ни о чем, но… видно, что с Яной что-то не так. Поймите меня, Игорь, Яна столько у меня работала, и мне не все равно…

А у меня снова сдавило в груди и стало тяжело вдохнуть.

— Мы… плохо пережили то, что случилось. Я оттолкнул Яну…

— А, — растерялся он. — Понятно. Ну, я буду с ней осторожен, если это еще важно для вас. Мне показалось, что ей это нужно. Вернуться к работе, я имею в виду.

А я понимал, что Яна не пережила все, как мне показалось тогда в клинике. И хорошо ей не было. Захотелось кинуться к ней, узнать все самому.

— Игорь Андреевич…

— Да, — протянул я хрипло. — Напишите мне время.

— Хорошо. Всего доброго.

***

Впервые за долгое время меня затошнило от запаха операционной. Захотелось глотка воздуха, пусть и густо замешанного на никотине.

— Слушай, так а что с автономией Яны? — поинтересовался я у Давида, пристегивая ремень безопасности.

Равнодушие сыграть не вышло — ремень дернулся в моих руках и закусил ленту.

— Ты обещал сначала выпить со мной и историю мою послушать, помнишь? — усмехнулся Давид.

— Я должен знать, — выдавил раздраженно.

— Ей ничего не грозит. Если понадобится, то придумаем что-нибудь. — Он выкрутил руль, не спеша выезжая из тесного двора через арку на проезжую часть. — Со мной она, кстати, общается нормально. Никаких признаков дискомфорта не проявляет.