Онлайн книга «Мой бывший пациент»
|
— Слушай, я знаю, что лезла в твою жизнь, и ты тоже имеешь право… Но прошу тебя — не надо. Я в норме, правда. Я жива, беременна, иду на поправку и наслаждаюсь отпуском. Впервые за всю жизнь. И я почти не врала. Стас ушел так оглушительно, что тишина, в которой я осталась, до сих пор звенела внутри. И единственное, чего мне хотелось — слушать ее. Я просиживала в своей комнате под крышей, читала книги, смотрела кино, спала, ела и гуляла. В одиночестве. Потому что даже кота у меня не стало. Аля куда-то пропал. Стас не оставил мне ничего — ни контакта, ни права следующего хода. Я собирала его будто по каплям. Кто-то видел его у детей в больнице, и я узнала, что он их регулярно навещает. Что-то долетало до меня от Игоря. Он рассказал, что Стас решил остаться жить в доме отца, пока восстанавливает приют. — Но ты же ему скажешь, что он станет папой? — Игорь… Ну вот как объяснить мужчине, что это признание повлечет слишком много всего, с чем я сталкиваться не хочу? Я не хочу услышать о том, как мы будем воспитывать этого ребенка раздельно. Или о том, что он вообще этого ребенка от меня не захочет. Или что его вообще моя судьба больше не интересует. Сколько раз я представляла себе реакцию Стаса, и каждый раз едва приходила в себя. Нет, конечно, мне придется узнать его мнение, но я не хочу, чтобы эта новость стала единственной нитью, которая нас снова свяжет… Я начинала думать, что за всю жизнь меня никто не выбрал, и что единственный мужчина, который это сделал, попробовал уйти, но я не дала, привязав его ребенком. А потом меня неизменно било мыслью, что я вообще не имею права на Стаса после того, что сделала… Нет, уж лучше я буду любоваться снегом. — Ничего… Рано утром я прошла по белому полотну двора к своей машине с веником, отряхнула ее от снега, завела двигатель и застыла, глядя, как по лобовому стеклу бегут ручьи от теплого воздуха в салоне. Как же хотелось согреться… Только внутри что-то застыло и не желало давать тепла. Еще и чужое сердце… Я не знала отца Стаса и Игоря, но теперь зачем-то разговаривала с ним иногда, будто бы он стал моим ангелом-хранителем. А он и стал. Его сердце продолжало жить в моей груди, и это временами сводило с ума. А сейчас у меня в сумке лежало мое собственное сердце, которое не выдержало моих ошибок. И я собиралась отвезти его вместе с отчетом профессору Видальскому. Хотелось, чтобы все это имело хоть какой-то смысл… Карп Алексеевич ждал меня в лаборатории. Я бодро прошла к столу у окна, за которым он сидел с микроскопом. — О, Ива, здравствуй, — обернулся профессор. — Присаживайся быстрее, тебе нельзя сейчас нагружаться… Да, он просил меня подождать с визитом и отчетом, но мне хотелось побыстрее поставить в этом всем точку. — Здрасьте, — хрипло поздоровалась я, усаживаясь и натягивая на лицо маску вежливости. Но это не помогло. По щекам покатились слезы. — Ив, — профессор взял меня за руки и крепко сжал, — не описать словами, как я рад, что ты выжила… Я кивнула. — Разбитое неразделенной любовью сердце не пригодно для таких экспериментов… Когда тебе не отвечают взаимностью, такие жертвы тяжело переносятся… — Он ответил, — мотнула я головой. — Вот как? — Да, — вздохнула я. — И я беременна. — О, это… — Карп Алексеевич растерянно улыбнулся, — очень неожиданное побочное действие… |