Книга Развод с монстром, страница 23 – Анна Владимирова

Бесовецкий вымотал меня так, будто мы провели с ним уже целый день. У меня дрожали ноги от напряжения, во рту пересохло, а все тело ломило от усталости. На какой-то момент показалось, что я настолько вытрепана, что не смогу взять эту вершину. Тут от меня требуется полная собранность при каждом взгляде Краморова, а ещё и Бесовецкий… Кажется, нас с ним обоих вывели из зоны комфорта. Только ему плевать, что будет после всего этого — что с ним, что со мной. Хотя, зачем-то же он сюда вернулся? Чем такого как он могли тут заинтересовать? Возможностью пить кофе на территории секретного отдела без охраны? Это вряд ли. И загадки, которыми тут все кишело, ему даром не дались. Хотя, в палату он бежал довольно бодро…

Но не от этого меня трясло.

Бесовецкий заметил мою манеру поведения с теми, от кого я завишу. И кого опасаюсь. И это больно ударило по надежде хоть как-то отделаться от этой омерзительной необходимости хотя бы тут! Но нет. Мне и здесь достался неуравновешенный эгоистичный самоуверенный псих, от настроения которого зависит моя карьера в отделении! И он прав — эта моя защитная реакция въелась ржавчиной во все, что я делаю и говорю. Я боялась таких, как Слава. И с Бесовецким я также ничего не могу поделать, только приспосабливаться. Он мне был ещё непонятен, но я уже включила с ним режим противодействия. И он сразу меня на этом поймал.

Только, в отличие от Славы, ему это не понравилось.

Тут двери в кабинет открылись, и Краморов вышел в коридор, направляясь к лифту. Он тяжело ступал на ногу, а я задержалась на нем взглядом. Ещё один манипулятор, которого я изучила, насколько могла. Разве это плохо? Почему я должна чувствовать себя виноватой за то, что адаптируюсь к этой жесткой среде и пытаюсь выжить среди этих… гениев? Мне ведь тоже не на блюде преподнесли ученые степени и успешные медицинские расследования. Так чего я прячу голову в песок?

Но, когда я перевела взгляд на Бесовецкого, застывшего у стола, уверенности в своих силах снова поубавилось. Если бы я не цеплялась за этот шанс, как за последнюю возможность сделать свою жизнь хоть сколько-то нормальной, может, все было бы проще…

Бесовецкий молча оттолкнулся от стола, обошел его и уселся за компьютер. А я растерянно замерла на пороге, оглядывая кабинет. Мне что, даже места своего не выдали?

— У нас все общее, — заметил он хмуро, глядя в монитор. — А ты что-то хотела предложить, чтобы нам сработаться…

— Я не собираюсь вас уговаривать со мной работать. Насмотритесь в монитор — дайте знать.

— Здесь нужно очень долго смотреть — данных они собрали по делу уже достаточно много, — не обратил он внимание на мое раздражение. — Случаи генного поражения описаны довольно исчерпывающе…

Я устало потерла переносицу:

— Тут даже кресло одно. Краморов хочет, чтобы я сидела у вас на коленях? Так он видит идеально сплоченное сотрудничество?

Бесовецкий вдруг поднял на меня такой убийственный взгляд, что показалось, будто его глаза засветились натурально.

— Что у вас с глазами? — выдохнула я хрипло.

Он нахмурился и поднялся из-за стола:

— Садись. Работай. Я пройдусь по палатам и поговорю с пациентами сам.

— Какими пациентами? — опешила я. — Они что, все здесь?

То, что он не умеет разговаривать с пациентами, я не стала подчеркивать.