Книга Аптекарский огород попаданки, страница 98 – Ри Даль

— Попрошу тёплой воды, — сказала осторожно.

Василий Степанович смолчал.

Я ушла за водой, а когда вернулась с кувшином, он сидел всё на том же месте и занимался пришиванием ремня.

— Новый надобно делать, — сказал он, будто продолжая прерванный диалог. — Этот уже ни к чёрту не годится.

— У вас есть знакомый мастер? — я устроилась подле его колен и стала методично и бережно обрабатывать рану.

Булыгин замер на некоторое время, затем вернулся к своему занятию.

— Приведем в Воронино, отдам Федору, — ответил он уже спокойнее. — Есть у меня там один рукастый мастеровой. — Сельский Кулибин.

Я мягко улыбнулась:

— Значит, мы едем в Воронино?

— Да, там вам спокойнее будет.

— А как же Вениамин Степанович? Работа?..

— Справиться. Завтра ж телеграфирую ему, чтоб и сам приезжал. Пусть хоть иногда из своей лаборатории выходит.

Стало быть, мы едем в Воронино — в имение к Василию, где жила его младшая дочь, а некогда — и старшая, и жена… Которые обе умерли от какой-то хвори.

Хотелось ли мне увидеть собственными глазами этот дом скорби? Несмотря на мрачный флёр этого места, меня почему-то совсем не пугала перспектива познакомиться поближе с бытностью Василия Степановича, хотя бы ради любопытства. Он говорил, что я полна загадок, однако и сам хранил в себе множество тайн и лишний раз не подпускал к себе.

Но хотя бы сейчас вёл себя смирно, пока я заканчивала с его ранением. Как только убрала тряпку, Булыгин тут же потянулся за протезом и стал вновь его пристёгивать.

— Что вы делаете? — почти возмутилась я. — Вам нужно больше отдыхать и не тревожить чувствительное место.

— До кровати же мне нужно как-то добраться, — проворчал Булыгин.

— Нет, так не пойдёт, — я без предупреждения выхватила у него приспособление, и покуда Василий Степанович не принялся поносить меня, на чём свет стоит, мгновенно добавила: — Я вам помогу.

— Александра…

— И не спорьте, — перебила решительно. — Раз вы сами себя не жалеете, хотя бы послушайте меня.

— Ежели бы я вас слушал, вы бы сейчас имели пренеприятное общение с этим помещиком.

Я проглотила его шпильку и всё равно осталась стоять на своём:

— Сейчас вместе дойдём до кровати, я вам помогу раздеться и…

— Этого ещё не хватало! — возмутился Василий.

— Хотя бы просто дойдём, — уступила я.

Он тоже предпочёл сдаться. Поднялся на одной ноге, я подставила ему плечо. И вместе мы осторожно пересекли комнату. Как и в прошлый раз, после театра, процедура потребовала от меня немало сил и сноровки, но всё же получилось проще. Тем более передвигаться по полу было в разы легче.

Наверное, я слишком обрадовалась своему маленькому достижению и расслабилась, потому что у самого края постели вдруг почувствовала, что Булыгина ведёт в сторону. Попыталась его удержать. Он инстинктивно впился мне в плечи, и… мы оба рухнули на покрывало. Причём Василий придавил меня своей громадной массой сверху, что оказалось весьма ощутимой тяжестью.

Мы замерли, глядя друг другу в глаза. Уже не раз нам доводилось мериться взглядами, но ещё никогда — в настолько интимной позе. Даже отчасти неприличной. Видимо, от шока я просто потеряла дар речи и молчала. Булыгин тоже молчал, лёжа на мне и вдавливая в кровать.

В эту странную, комичную и в то же время абсолютно глупую секунду мне отчего-то почудилось, что вот-вот должно что-то произойти. Что-то ещё более откровенное и близкое. Нет, я не помышляла ни о чём конкретно… Но внутри грудной клетки заныло нечто тягучее и требовательное. Это продолжалось лишь мгновение. Одно, короткое, мимолётное.