Книга Ненаписанное письмо, страница 54 – Игорь Толич

— Дай досмотреть.

— Тебе ведь не нравится.

— Этого я не говорила. Мне нравится главная героиня. Точнее актриса. Миленькая.

— Чем-то на тебя похожа.

— Че ты гонишь?

— Нет, — с серьезным лицом рассуждал я. — Есть общие черты: глаза, нос, подбородок…

— Пошел ты! У меня не такой длинный нос!

Я резко перевернул ее на спину и придавил сверху собой. Пора было переходить от выдуманных образов к реальности.

И в этой реальности Саша, живая и нахальная, со всеми своими грубоватыми шутками и бесконтрольной страстью, была моей. Она отдавалась мне смелее, чем кто-либо. Может, потому что я вообще ничего у нее не выпытывал и не требовал.

Может, чем больше свободы мы дозволяем своему партнеру, тем меньше ему хочется сбежать? Мужчин часто пугают серьезные отношения ввиду того, что их женщины требуют непрерывной отчетности, лезут буквально всюду — куда разрешили и куда совсем не стоит влезать. Но даже в длительной связи остаются вещи до боли личные. Туда мы порой не допускаем самих себя, не то что кого-то. А постоянный контроль может установить лишь барьеры в виде страха. И партнер не нарушает их не из-за любви, а потому что боится.

Боится, как животное, которое побьют, если не выполнит команду, отберут еду, игрушки, тепло. Отберут что-то необходимое. Люди, как звери, в клетках своих семей выбирают жить по установленным правилам, чтобы не погибнуть.

Но разве для этого мы создаем семьи? Для этого сплачиваемся и выбираем спутников?

— Зачем она все это делала — девушка в фильме? — спросила меня Саша, когда мы уже глядели в потолок над кроватью. — Ходила без трусов, танцевала с какими-то придурками на глазах у своего же парня…

— Как зачем? Чтобы заставить его ревновать. Чтобы он злился и добивался ее.

— Она хотела быть его собственностью.

— Не думаю. В ней просто играл азарт молодой женщины привлечь к себе побольше внимания.

— Не-е-ет, — демонически прошептала Саша мне на ухо. — Она хотела, чтобы он взял ее, скрутил и заставил быть только с ним. За весь фильм блаженное лицо у нее было только раз, когда он наконец оттрахал ее на мешках с мукой.

— Что-то я сомневаюсь, что она обрадовалась, окажись он тираном.

— Он просто слишком мягкий. Слишком правильный. Слишком понимающий. А ей нужен самец.

Я перелег на бок и изучал Сашин профиль.

— Почему же она тогда его выбрала? — спросил я после некоторых раздумий.

— Так, под руку подвернулся. В этой деревне немного молодых, симпатичных, одиноких парней. Отстойно же быть одной.

Ты спросишь меня, Марта, что я в ней нашел? В этой безобразной, дрянной девчонке без роду, племени и выдающихся качеств «настоящей женщины».

Ты думаешь, я не понял, о чем тогда говорила Саша? Думаешь, я такой лопух, что купился на прообраз фильма и в ус не дул, что она подразумевает в настоящем времени?

Ты тоже умела выражаться метафорически, что я не всегда угадывал скрытый подтекст. Это вас роднило. Во многом прочем вы были разнополярны как небо и земля.

Ты обожала готовить, хозяйничала, мечтала о доме, наполненном громкими детскими голосами. А Саша питалась чем попало и когда попало, дымила как матрос и проверяла наличие на мне презерватива всякий раз, когда мы отдавались друг другу. Ты меня полюбила, Марта. Супротив, бешено, одним рывком. А Саша просто держала меня под рукой, не давая шансов найти себе замену, но и не скрывая, что не против познакомиться с кем-нибудь еще.