Книга Хуже и быть не может, страница 93 – Татьяна Василевская

– И как Вы себе это представляете? – с сомнением глядя, на не особо подходящего на роль сыщика старичка, спросил Андрей.

– Подождите меня здесь, – сказал ученый, и чуть не бегом, бросился назад к дверям зала, в котором их принимала правительница.

– Можно подумать у нас есть выбор, – проворчал Юлик.

Когда, спустя минут пятнадцать, ученый вернулся, вся компания набросилась на него с вопросами:

– Что вы задумали? У Вас что, появилась догадка, кто это? Зачем Вы ходили к правительнице?

– Я сделал первый шаг. Посеял сомнения в душе виновного. Теперь он, наверняка начнет действовать, – не без самодовольства ответил старик.

– Да расскажите же, что вы сделали? – нетерпеливо спросил Скворцов.

– Я попросил позволения сообщить правительнице важную информацию. Когда она согласилась вновь принять меня, я сообщил, что мне известен один факт, имеющий прямое отношение к личности убийцы, и намекнул, что есть улика, но что бы все встало на свои места, нужно задать вопросы великородному Сафриусу, и тогда я и мои друзья сможем точно назвать имя преступника или преступников. – Чуть не лопаясь от гордости, сказал старик. Видимо жизнь в средневековом захолустье, где основное развлечение это возня в огороде и ведение безумных расчетов для своего сумасшедшего агрегата, соединяющего миры, несколько наскучила ему, и он был рад, для разнообразия, на время взять на себя роль детектива.

– Вы что, с ума сошли? – ошалело глядя, на рехнувшегося ученого, спросил Скворцов. Взгляды остальных ясно говорили, что они того же мнения. – У нас же нет никаких улик. И ни какие факты вам не известны. Ваша железная леди нас всех в порошок сотрет, когда выяснится, что все это ложь. Она не то, что не поможет нам с возвращением домой, а скорее всего, просто прикажет всех четвертовать, вздернуть на дыбе или, что тут у них делают с теми, кто посмел глумиться над королевскими особами? И Вас, между прочим, тоже. Идея-то Ваша.

– Прекрати! Не надо подробностей! – взвизгнул Юлик, и, повернувшись к ученому, простонал. – Вот, скажите, какого хрена, Вас туда понесло? Ведь Ротшильд прав! Вы уж и так дел натворили! Может пора уняться? Или вы не успокоитесь, пока нас не прикончат в этой гребаной дикой стране с дикими нравами?

– Нет, нет, что вы! – замахал руками старик. – Поверьте, это единственный выход, чтобы найти виновного. Правительница, как я уже говорил, женщина весьма своеобразная. Она очень переменчива. И то, что она сегодня принимает с некоторой благосклонностью, завтра уже может показаться ей неприятным или неправильным, или даже преступным. Она сказала, что вы останетесь здесь до тех пор, пока не будет найден преступник. Через пару дней ей надоест ждать. Она решит, что и вы, и я недостаточно усердны в осуществлении того, что бы ее приказ был исполнен. И тогда, возможно, она решит применить какие-то «воспитательные» меры, устрашающего характера. Ведь здесь вся власть основана на страхе. Подданных держат в ежовых рукавицах. Возможно, она бросит нас в тюрьму, а может и того хуже.

Все смотрели на ученого встревоженно, не сомневаясь, что он говорит правду, а не просто пугает их. Юлик облизал пересохшие губы, глаза у него лихорадочно блестели:

– Сумасшедший Вы старик! В чем состоит Ваш план? Говорите! Если никакого плана нет, может, мы еще успеем смотаться из дворца, пока не поздно? По крайней мере, пока, мне кажется, что темное средневековье, все же лучше, чем отрубленная голова.