Книга Па-де-де, страница 104 – Татьяна Василевская

Как самая молодая и подвижная из соседок по палате, Саша с самого начала взяла на себя обеспечение бабулек, любящих попить чайку или кофейку, кипятком. Она брала два термоса имевшихся у соседок и отправлялась к кулеру, находившемуся в другом конце коридора за кипятком. Когда ей разрешили прогулки по коридору, она возобновила эту традицию. На этом небольшом маршруте имелось одно неудобство. Дверь, которая, несмотря на то что была «распашной», но довольно тяжелой и поэтому нужно было приложить определенные усилия чтобы пройти через нее, и при этом придерживать ее, чтобы створка не ударила проходившего, возвращаясь в свое прежнее положение.

Набрав кипятка, Саша дошла до коварной двери. Побоявшись, что дверь «хлопнет» ее сзади, а обе руки у нее заняты и держать ее проблематично, Саша решила открыть ее и придержать ногой. Она поставила один из термосов на стоявшую рядом каталку, приоткрыв створку и уперевшись в нее ногой, она изогнулась, чтобы дотянуться до термоса.

— Может организуете секцию акробатики для остальных пациентов, а то им скучно тут лежать? — сказал сзади нее злой голос. Саша испуганно втянула голову в плечи. Ну почему он всегда появляется именно в такие моменты? Каждый раз непременно заставая ее на месте маленьких «преступлений».

— У Вас совесть есть?! Про соображение я молчу, — придерживая подлую дверь и пропуская ее вперед сказал Александр Александрович.

— Я не делала никаких усилий, правда… — она хотела добавить, что она же понимает, что делает, но он только что дал четко понять, что уверен в обратном. — Извините… А вообще это очень странно, что в больнице, где много стариков, и люди после операции, сделали такую неудобную дверь…

— Странно, что попадаются такие пациенты, которые не слушают лечащих врачей, — рявкнул он и быстро пошел вперед.

«Черт! Нужно было опять так влипнуть…» — с тоской глядя в спину своего врача, подумала Саша. Он, наверное уже ее ненавидит и правда считает полной дурой.

В день выписки, Саша раздала бабулькам сладости и прочую провизию, принесенную ей в большом количестве, за время пребывания в больнице. Матерью, теткой, и даже Федькой Щукиным, которые, судя по скопившимся запасам, явно решили, что пациентов вообще не кормят.

— Как же теперь твой доктор-то без тебя будет, Сашенька? — ухмыльнулась неугомонная Марья Гавриловна. — Заскучает, небось, без своей красавицы. Тут, все больше-то, старухи вроде нас.

Саша улыбнулась.

— Докторам некогда скучать. У них работы много.

Александр Александрович, как всегда стремительно вошел в палату и протянул Саше выписку.

— Раз в два дня делать перевязку. Через неделю ко мне на осмотр, — сказал он уже снова направляясь к двери.

— Вы ж наверное без нашей Сашеньки скучать будете? — хихикнула говорливая бабка. Александр Александрович усмехнулся.

— Она очень беспокойная пациентка. Мне будет спокойнее, когда за ней будут присматривать ее домашние.

— Ну-ну, — хмыкнула Марья Гавриловна, одаривая доктора хитрым взглядом, мол знаем, знаем, говори что хочешь, а хоть ты и доктор, а такой же кобель как и все.

Через три недели Саша приехала на «заключительный» осмотр, чтобы снять швы.

— Все прекрасно, — сказал Александр Александрович. — Сейчас рубцы еще свежие, но со временем кожа восстановится и следы шрамов станут почти незаметными. Я, как и обещал, старался. — Он засмеялся, — хотя Вы и пытались мне всячески мешать.