Книга Если бы, страница 55 – Татьяна Василевская

Затем Сергей прочитал письма от мамы, от Вована и от Алины Николаевны, которая сочла своим долгом написать «своему дорогому голубчику Сереженьке».

Спали на жестких, неудобных сидениях зала ожидания. Сергей каждые полчаса проверял треклятый телефон, впрочем уже не надеясь на результат, а так на всякий случай. К тому же в Москве сейчас был день и Вера, скорее всего была в институте.

В три часа ночи Сергей решил сделать последнюю попытку и даже вначале не поверил собственным ушам, когда в трубке послышался гудок. Дрожащими пальцами он набрал код города и номер Веры. Как он и опасался трубку никто не взял. На всякий случай Сергей попробовал позвонить матери, но тоже безрезультатно, мать была на работе. Оставалась последняя надежда дозвониться хоть куда-нибудь. Сергей набрал номер Теляниных.

— Алло! — бодро отозвался голос Алины Николаевны, немного искаженный помехами на линии. — Алло! Говорите, слушаю Вас.

— Алина Николаевна! Здравствуйте, это Сергей.

— Господи! Сереженька, мальчик ты мой дорогой! Сережа, как ты там? У тебя все в порядке? Ты не болеешь? — засыпала энергичная Алина Николаевна Сергея вопросами.

— У меня все замечательно, Алина Николаевна. Я хотел Вас попросить передать Вере Ковальской, Вовка с ней вместе учится, Вы ее, наверняка знаете…

— Верочку! Конечно я знаю Верочку, такая милая, хорошая девочка. Володя сказал, что вы… что у вас … — Алина Николаевна замялась, не зная как правильно подобрать нужное выражение, не словами же сына, который назвал это «любовью-морковью и всеми делами». — что у вас отношения.

— Алина Николаевна, передайте Вере, пожалуйста, что я получил ее письмо, и что я очень-очень рад. И скажите, что я пытался ей дозвониться, но сначала телефон не работал, а сейчас она, наверное, в институте. Я попробую еще попозже позвонить, мы здесь еще несколько часов будем. И маме передайте, тоже, что я звонил и что у меня все хорошо.

— Хорошо, мой дорогой, все передам. Сережа, что тебя понесло на край света? Мы все волнуемся. Ну ладно, не буду тебя учить. Взрослый уже. Целую тебя мой милый.

Проснувшись в шесть утра Сергей снова рванул в телефонную будку, вдруг Вера уже вернулась с занятий. Но трубка вновь встретила его уже знакомой тишиной. Сергей с раздражением швырнул ее на рычаг. Через полтора часа, наскоро перекусив они отправились в обратный путь. Телефон так больше и не ожил.

— Ковальская, хватит жрать! — Вован с отвращением проводил остатки третьего эклера, исчезнувшего в маленьком, хорошеньком ротике Веры. На тарелке лежал еще один. Взяв его двумя испачканными шоколадной глазурью пальцами, и, откусив большой кусок, Вера принялась медленно жевать, не обращая внимания на Вована. Вера обожала сладкое, а эти эклеры с шоколадным кремом, продававшиеся в институтском буфете, были ее любимые.

Вован из сладкого признавал только фрукты. А сегодня он пребывал в дурном настроении, мучаясь похмельем после очередной гулянки накануне вечером. И вид еды, в принципе, вызывал у него этим утром неприязнь и тошноту. Он хотел как всегда, после пьянки, прогулять занятия, но жестокая мать, застукавшая его в три часа ночи, пьяным в коридоре их квартиры, сегодня с утра разбудила несчастного сына и, не слушая его жалобных причитаний, отправила в институт.

— Ковальская, будешь столько есть, скоро превратишься в жирную страшную тетку. Вон смотри у тебя уже второй подбородок намечается. — Вован ткнул пальцем в сторону худенькой тоненькой шеи. — А там и третий не за горами. Оглянуться не успеешь, а ты уже бегемот. И Серега тебя бросит. И будешь ты толстая и страшная, и ни кому не нужная. Заведешь себе кота или двух и будешь целыми днями сидеть с ними в кресле и жрать пирожные.