Книга Если бы, страница 56 – Татьяна Василевская

Вован так увлекся печальной и пугающей перспективой Вериного будущего, что даже забыл про свое плачевное состояние.

— Заткнись! — смеясь сказала Вера, расправившись наконец с последним эклером.

Они вышли из буфета и направились в сторону аудитории, в которой через несколько минут должна была начаться следующая лекция.

— Ты знаешь, что если есть столько сладкого то мозги засахарятся, а сверху заплывут сахарным сиропом. — не унимался Вован.

— Телянин, не у всех рацион состоит из водки и пива. Кстати, чем там мозги заплывут от такого питания?

Они были уже в двух шагах от дверей аудитории. Вован остановился и с торжественным видом посмотрел на Веру.

— Ковальская! Вот ты знаешь, хоть мозги у тебя и засахарились, но иногда в них появляется некий проблеск здравого смысла, и ты говоришь просто гениальные вещи! — Вован развернулся и направился в обратную сторону.

— Ты куда? — крикнула Вера.

— Пиво пить. Я сегодня не ел еще. Пойду позавтракаю, а заодно и пообедаю.

Размечтавшись о кружечке холодненького пива Вован не заметил приближения, идущего ему навстречу, преподавателя и с разгону налетел на него.

— Извините Виктор Борисович! — с самым виноватым видом сказал Вован.

— А куда это, Вы, Телянин, собрались? Лекция-то у нас с Вами будет там. — Виктор Борисович любезно показал рукой нужное направление.

— Да Ковальская забыла учебник на прошлой лекции в другой аудитории. Она вообще такая растяпа, все время все забывает. А я же не могу не помочь человеку, вот и бегаю целыми днями по всему институту за ее вещами. Она ведь изведется вся если я ей учебник сейчас ни принесу, такая нервная. Я бегом одна нога здесь другая там. — заверил Вован.

Виктор Борисович был тертый калач, на своем веку повидавший не одного такого Телянина. Обняв Вована за плечи и, развернув в нужном направлении, он повел его к распахнутой двери.

— Ничего Телянин. Никуда Ваш учебник не денется. На следующей перемене сбегаете, одна нога здесь другая там.

Едва досидев до конца лекций Вован начал уговаривать Веру поехать к нему в гости. Вера отнекивалась.

— Да ладно, Ковальская, поехали. Чего тебе дома то делать? — говорил Вован, таща ее за собой в сторону дороги. Вытянув руку он пытался поймать машину, не на метро же тащиться в таком состоянии.

— Да не ломайся, поехали, тем более ты пирожных нажралась, не объешь нас бедных.

Вера возмущенно выдернула руку.

— Да ладно-ладно. Накормим мы тебя, не переживай.

Остановилась машина и Вован, чуть ли не насильно втолкнул в нее Веру.

— Вер, ну мне очень нужно, что бы ты со мной поехала. Меня мать ночью застукала, когда я вернулся. Я чего то равновесие потерял и сшиб ее любимый дурацкий столик в коридоре, вообще не понимаю зачем он нужен, совершенно бесполезная вещь. Ну шум, грохот, маман выбегает из спальни, а тут я спасаю ее столик сидя на четвереньках. Одна ножка у меня в одной руке, другая в другой, а все остальное на полу передо мной. Мать кричит: «Что случилось? Это же антиквариат?» А потом на меня глянула и про антиквариат забыла и уже кричит: «Что случилось? Ты почему в таком состоянии?». А с утра разбудила меня в 7 часов, представляешь? А ведь всегда говорила, что любит меня, я даже верил. — пожаловался он на свою несчастную, полную трудностей и лишений жизнь. — Так, что сегодня она меня начнет воспитывать и лекции о моем поведении читать. А если я тебя приведу, при тебе она не станет. Здорово я придумал? И к тому же она тебя любит. Все время говорит…»