Книга История Натаниэля Хаймана, страница 18 – Арм Коста

Клянусь, мне стало страшно, я нутром чувствовал, что мне угрожает что-то страшное. Снова зазвучал внутренний голос — он советовал поскорее уйти из редакции, вбежать в подъезд на улице Бурсо, подняться в свою уютную квартирку на пятом этаже. А потом крепко-накрепко запереть дверь, уткнуться носом в плечо моей дорогой Лили и заснуть сном младенца. Но вместо этого я стоял, бледный и обескураженный, и не знал, что предпринять дальше: просто делать свою работу или прислушаться к странным вопросам, звучавшим в моей голове.

«Ну, что, будущий знаменитый писатель? Прячешься от жизни, когда она сама преподносит тебе приключение? — презрительно спрашивал голос. — Ты же мечтал написать роман, который потрясёт мир. А теперь бежишь от замечательного сюжета?»

Я тряхнул головой и, подойдя к окну, приоткрыл одну створку. В кабинет влетел мягкий ветерок, в запахе которого чувствовались неповторимые нотки осеннего Парижа: карамели, розового вина, жареных каштанов.

— Кто же этот человек, наконец, и на что способен? — прошептал я. — Может, не стоило приглашать его к себе и рыться в истории его «болезни»?

День снова не клеился, работа застопорилась, я просто сидел, уставившись бездумным взглядом в чистый лист бумаги. Отчаявшись придумать хоть одну строчку, я вышел в коридор. Там меня остановил главный редактор и с ходу принялся поучать бестолкового, как он выразился, «журналистишку».

— Снова бездельничаешь? — ехидно спросил он. — Вместо того, чтобы готовить новый рассказ, витаешь в мечтах своих прекрасных? Похоже, воображаешь, как тебе вручают Нобелевскую премию по литературе? А сам несчастный рассказик состряпать не способен…

— Не цепляйтесь ко мне, — огрызнулся я, — мне нездоровится. Чего пристали?

Положа руку на сердце, признаюсь тебе, читатель, что главный редактор в последнее время мне осточертел. Он постоянно бурчал, указывал, что я должен делать, тыкал меня носом, как напакостившего кота.

— Ты забываешь, Доминик, откуда я тебя вытащил, — нарочито громко сказал он мне вслед, но я сделал вид, что не услышал.

Мой внутренний страх ушёл, уступив место равнодушию. Я решил перенести свою работу на другой час — собрать заметки, начёрканные на салфетках и визитках, воедино и брызнуть на читателя дорогим парфюмом красноречия. Но никак не сегодня. Сегодня у меня работала только одна способность — метать в прохожих скорпионьим жалом.

Через пять минут я уже стоял на улице и ловил такси. Две жёлтых машины пронеслись мимо, третья ловко выскользнула из транспортного потока к обочине и затормозила. За рулём сидел смуглолицый парень в тюрбане — видимо, индус или араб. Я сел на заднее сиденье и погрузился в свои мысли.

Что же всё-таки со мной творится? Верить в мистические знаки, о которых говорил Натан Хейм, я не мог. Сознание противилось воспринимать то, чему нет рационального объяснения.

— Адрес прибытия верен, мсье Рууд? — спросил водитель такси с сильным акцентом, оборачиваясь ко мне. — Всё в порядке?

— Да, конечно, — согласился я, — кажется, в порядке.

Но выходить из машины я не торопился. Что-то насторожило меня в этом водителе, но я пока не понимал, что именно.

Таксист, по всей вероятности привыкший к странным или неплатёжеспособным пассажирам, преспокойно спросил:

— Едем по другому адресу или позволите высадить вас здесь?