Онлайн книга «Волчье кладбище»
|
Уже на пороге Адам вдруг притормозил и повернулся к суперинтенданту. – Христос, если помните, сам свой крест нёс, – сказал он. Хиксли растянул губы, будто улыбнулся. – Христос был богом, а Кочински обычным человеком. А вы же говорите, крест тяжёлый и следов волочения по земле нет. – Да, – упрямо тряхнул головой Адам. – Да, Теофил не был Христом, хоть и назван любимцем бога. Но в жизни, мистер Хиксли, мы часто взваливаем на себя тяжести, которые выше наших сил, когда тому есть очень значительные причины. Короче говоря, Тео сам нёс свой крест, но не из желания похвастать молодецкой силой. Найдите причину – найдёте убийцу. Хиксли замер, как и я, не соображая, что имелось в виду. За нами закрыли дверь. Глава 13 Заседание полуночников На допрос вызвали Дарта. Проходя мимо, он велел нам отправляться в комнату и не высовываться. Судя по звеневшей тишине на первом этаже, Дарт и остальных уже разослал по койкам. Мы умылись, а когда залезли под одеяла, я спросил: – Что за телегу ты там завёл? Про Христа и тяжести выше наших сил? – Макс, неужели неясно: захоти кто расправиться с кем-то, можно подойти и заколоть, или столкнуть с обрыва, или, на худой конец, подсыпать яд. – Как раз это мне понятно… – Но с Тео не сделали ничего подобного. Его смерть просто чудовищна. Отсюда напрашивается вывод: это было не просто убийство, а целый ритуал, сложный, даже безумный… – И кто же? Кто это сделал? Адам снял очки и положил на тумбочку. – Для начала необходимо выяснить, чьи всё же крики мы слышали – Тео или Диксона. – Ну, тут только если взять на веру слова Диксона… – Нет, – отрезал Адам. – Как раз здесь всё предельно просто: когда патологоанатом сообщит время смерти, тогда и наступит чёткая ясность. Если Тео умер, когда раздались крики, то есть в десять минут одиннадцатого, значит, кричал Тео, и Диксону светит виселица. Я нахмурился, силясь перенести себя в тот жуткий момент. Я пытался вспомнить этот голос, рвавшийся к нам из чащобы, но память подводила подкравшаяся усталость. – Если же Тео умер раньше, тогда у Диксона есть шанс выкарабкаться, – заключил Адам. – Агата подтвердит, что была с отцом весь вечер до десяти часов, когда он вышел на поиски Юпитера. – Чёрт! – досадливо ругнулся я, до сих пор не веря в произошедшее. – Когда мы узнаем точное время убийства, сможем понять, у кого была возможность. Ночь тёплая, тело не могло быстро остыть. – А мотив? – Мотив… Адам, лежавший спиной ко мне, повернулся. Шишка на лбу его немного уменьшилась. – Мотивов убить Тео хватит на целый справочник по криминалистике, Макс. – Диксон хотел отомстить за дочь, – сказал я. – Но если не он, то кто? Кто мог это сделать? – Проще сказать, кто не мог. Полагаю, такой человек в округе всего один – его отец. – Хотеть ещё не значит убить, верно? Я бы с радостью воткнул в него не одну стрелу, но в реальности я бы вряд ли… – Потому что ты не убийца, Макс. Звучало, как «у тебя кишка тонка». – Нет, если бы совсем приспичило… – Не пытайся навешать на себя лишних собак, – возразил Адам. – Ты, Макс, даже когда совершаешь что-то бессовестное, делаешь это не по порочности своей, а по греховности. Ты знаешь, что поступаешь неверно, тебя мучает совесть, и ты раскаиваешься, но поступить иначе не можешь, потому что не в силах побороть натуру человеческую. Но ты не оправдываешь для себя совершённое зло, и именно это отличает тебя от убийцы. |