Книга Клуб самоубийц, страница 47 – Сергей Оксанин

– Мы выезжаем в горы, где можно купить билет на такой аттракцион. Вас привязывают к очень прочной альпинистской веревке, и вы прыгаете в пропасть. Попробуйте сами, – психиатр сделал пригласительный жест рукой.

– Страшно! – рассмеялась девушка.

– Конечно, – гусь тоже рассмеялся. – Но иногда очень полезно.

– А менее драматичные, – прямо с места задал вопрос какой-то юноша («Надо же, сколько здесь молодых», – подумал Пе́трович), – способы существуют?

– Конечно. Мне встречаются пациенты, которые хранят дома оружие, – аудитор моментально напрягся, – я им предлагаю взять пистолет, щелкнуть затвором магазина, пусть обойма упадет на пол во избежание несчастного случая, а затем подойти к зеркалу, приставить пистолет к виску – и нажать курок.

– А зачем зеркало? – не смог сдержаться юноша.

– Чтобы посмотреть на свое выражение лица в этот момент, – ответил психиатр.

Ах, гусь, вот зачем ты понабился Гаю Фоксу. Но эта мысль тоже отскочила в сторону, потому что он услышал вопрос, который и сам хотел бы задать. А сейчас он его услышал от сухощавой, плоской, без возраста женщины в черных очках:

– В одной из ваших статей вы упоминаете о своей практике психоанализа клептомании. А традиционными формами психоанализа вы занимались?

– А что вы понимаете, – лектор задал встречный вопрос, – под традиционными формами психоанализа?

– Как – что? Лечение посттравматического сексуального синдрома, – немного вызывающе ответила женщина.

«С ней все понятно, – догадался Пе́трович. – Но интересно, что ответит гусь?»

– Да, у меня был некоторый опыт в этой области. Но я отказался от этой темы.

– Почему? – еще более вызывающе спросила женщина.

– Из чисто научных соображений. Видите ли, в этой области, как бы вам точнее объяснить, пропадает чистота научного эксперимента. В этом смысле клептомания представляет собой более благодатную почву. Там если она есть, то она есть. Это подтверждают факты, то есть случаи непроизвольного воровства. А в этой, как вы выразились, традиционной форме или области очень сложно отличить действительность от вымысла. Например, у меня была пациентка, которая жаловалась на посттравматический синдром, вызванный тем, что ее в юности изнасиловал любовник ее тети. Я проникся ее переживаниями, попросил (это по науке) поделиться ими. Она стала мне рассказывать об этом случае. И чем больше она рассказывала, тем меньше я ей верил. Потому что ее рассказ изобиловал такими яркими интимными подробностями, которые скорее встретишь на страницах порнографических изданий, чем в реальной жизни. Я спросил ее, не лечилась ли она у кого-нибудь раньше. Пациентка назвала мне имя знакомого психоаналитика, и я отправился к нему. А он мне рассказал, что в свое время под видимым предлогом переезда ему пришлось отказать этой пациентке. Потому что вначале он так же, как и я, сопереживал ей, даже советовался, как ей помочь, с ее школьными подругами. Так те ему и рассказали, что пациентка начала очень рано активную и неразборчивую сексуальную жизнь. И всегда делилась этим с подругами. Но всякий раз приукрашивала произошедшее с ней совершенно неправдоподобными деталями. На чем неоднократно бывала поймана. Так что ее рассказу про любовника тети просто никто не поверил.

Самому вопросов можно было уже не задавать. Все и так рассказано. Пе́тровичу захотелось встать и уйти, но он испугался, что все эти люди сразу же догадаются, кто был тем любовником. Эта мысль приковала его к скамье. Да, Гай Фокс, с тобой шутить нельзя.