Книга Превращения Арсена Люпена, страница 101 – Морис Леблан

– Но вы-то, Боманьян, можете ехать?..

– Могу или нет, но ехать надо… Черт возьми! Эта проклятая рана меня совсем обескровила… повязка бесполезна.

Рауль услышал, как под ударами каблуков трещат колеса его велосипеда.

Беннето сорвал колпаки с боковых фонарей и хлестнул лошадь кнутом; та, обезумев от удара, понеслась крупной рысью.

Рауль бросился за экипажем. Он был в ярости. Ни за что на свете он не отказался бы от борьбы. Отныне это были не просто упущенные миллионы и миллионы, а то, что придало бы его жизни смысл, наполнив ее великолепным содержанием; вдобавок огромное самолюбие не позволяло ему покорно сложить руки и отойти в сторону. Первым разгадав сложнейшую загадку, он должен был и первым достигнуть цели. Не суметь добраться до места, не забрать сокровище, отдать его другим? Да это стало бы для него невыносимым унижением!

И потому, не замечая усталости, он бежал за экипажем, воодушевленный мыслью, что не все еще решено, что его противникам, так же как и ему, предстоит искать тайник и что в этих поисках у него будет преимущество.

К тому же ему сопутствовала удача. Неподалеку от Жюмьежа он заметил впереди покачивающийся фонарь фиакра и услышал резкий звук колокольчика; внезапно фиакр остановился, пропустив вперед другие экипажи.

Оказалось, что это возвращается домой после совершения обряда соборования кюре из Жюмьежа в сопровождении мальчика-прислужника. Рауль проехал с ним остаток пути, разузнал, где находится ближайший постоялый двор, назвался археологом-любителем и якобы мимоходом упомянул, что разыскивает некую каменную глыбу.

– «Дольмен Королевы»… что-то в этом роде – так его называют… Не может быть, чтобы вы не слышали о нем, месье аббат.

– Сдается мне, – ответил тот, – что вы говорите о камне Аньесс Сорель.

– Который находится в Мениль-су-Жумьеже, не так ли?

– Совершенно верно, меньше чем в одном лье отсюда. Но там нет ничего примечательного… всего лишь нагромождение камней, самый большой из которых возвышается над Сеной на один-два метра.

– Если не ошибаюсь, этот участок земли принадлежит коммуне?

– Несколько лет назад так и было, но потом коммуна продала его одному из моих прихожан, господину Симону Тюилару, которому хотелось округлить свои угодья.

Дрожа от радости, Рауль покинул славного кюре. Теперь он обладал подробными сведениями, тем более ценными, что они позволяли не идти через весь, довольно большой, город Жюмьеж, а сразу добраться до места по извилистому лабиринту тропинок. Он явно опережал своих соперников.

«Если они не позаботились о том, чтобы обзавестись провожатым, то наверняка собьются с пути. Невозможно править лошадьми ночью, не зная толком дороги. И потом, как им найти камень? Боманьян совсем слаб, а Годфруа не способен решить это уравнение. Так что партию я выиграл».

И действительно, еще не пробило и трех часов, а он уже миновал межевой столб, обозначавший границы владения некоего Симона Тюилара.

При свете нескольких спичек Рауль увидел обширный луг и торопливо пересек его. Вдоль реки тянулась грунтовая дамба, которая, как ему показалось, была сооружена совсем недавно. Он повернул направо… потом, дойдя до ее конца, вернулся назад, к левому краю. Чтобы не истратить весь свой запас спичек, он шел в темноте и почти ничего не видел.

Внезапно небо на горизонте перечеркнула ярко-белая полоса. Он ждал, охваченный волнением, которое наполняло его нежностью и заставляло улыбаться. Тайник был рядом, всего в нескольких шагах. Веками – возможно, в такой же предрассветный час – монахи украдкой приходили к этой крохотной точке на огромной земле, чтобы закопать тут свои богатства. Одни настоятели и казначеи шли по туннелю, который соединял аббатство с поместьем. Другие же, несомненно, приплывали на лодках по древней нормандской реке, что протекала через Париж и Руан и омывала своими водами то ли три, то ли четыре из семи аббатств Ко.