Книга Конский волос, страница 86 – Алексей Кротов

– Надо было прямо к стенке, – злобно буркнул мстительный Макушкин.

– А каковы же мотивы преступления? – задала вопрос Кира Борисовна Авдеева.

– Я же вам объяснял, – недовольно поморщился Попов, – он убил Кречетова, чтобы жениться на Савицкой и заграбастать все деньги. Как мы выяснили, у него были материальные трудности.

– А что это за план? – вдруг спросил Макушкин. – Я тоже хочу приобщиться к великим идеям.

– Гениальный план, – восхищенно повторился Ермолкин. – Слушайте. Когда Таисия Игнатьевна рассказала следователю Попову и лейтенанту Скворцову правду о смерти Дубкова, наш бдительный Кирилл Александрович тут же заметил отсутствие доказательств. И тогда Таисия Игнатьевна предложила следующее. Пригласив Сорокина рассказать ему, что Кречетов вот-вот придет в сознание. Так и было сделано. Наш герой-любовник не на шутку испугался, но умело скрыл это. Выздоровление Кречетова означало для него катастрофу. Ведь Павел Ильич наверняка видел его. Это тогда было лишь наше предположение, но Сорокин знал это наверняка. Теперь ему необходимо было устранить Кречетова.

– Именно поэтому он и хотел ехать один в фургоне скорой помощи, – вставила Таисия Игнатьевна. – Если бы Савицкая не настояла на своем, Кречетов не доехал бы живым до больницы.

– Но ведь внутри был еще врач.

– Ну, врача бы Сорокин как-нибудь отвлек, – убежденно заявила Таисия Игнатьевна, – но при двоих свидетелях он не стал бы рисковать. Между прочим, что было в шприце или… – проницательно добавила Таисия Игнатьевна, – он был пустой?

– Пустой, – подтвердил лейтенант Скворцов, ошеломленный правильностью предположения Таисии Игнатьевны, – но как вы догадались?

– Об этом я расскажу чуть-чуть попозже, – улыбнулась Таисия Игнатьевна, – а то Еремей Галактионович сгорит от нетерпения.

– Ну так вот, – продолжил прокурор, – он дал Савицкой снотворное и уложил спать, ничего не сказав о том, что услышал от следователя. Сазоновым он объявил, что едет в Ленинград, сам же естественно поехал в Лугу. Машину оставил на лесной дороге за несколько километров до города. Хорошо, что нашелся свидетель, видевший эту машину и опознавший ее на суде.

– А почему вы не следили за ним, когда он поехал в Лугу? – недоуменно спросил Макушкин.

– Боялись спугнуть его, – пояснил Попов, – зато в больнице приготовили теплый прием.

Роль Кречетова сыграл лейтенант Скворцов, – перехватил эстафету Дудынин. – Кирилл Александрович сказал Сорокину, что Кречетова переселили в отдельную палату. Около одиннадцати появился Сорокин, мы дали проскользнуть ему с заднего крыльца. Старшая медсестра, посвященная в наш план, ждала в палате сигнала по рации. Минут через десять после его появления я приказал дать Сорокину зеленую улицу, то есть уйти из палаты. Я лично командовал операцией, – гордо вскинул голову Дудынин.

– А я лично арестовал его со шприцем, – петушиным тоном заявил Ермолкин.

– Ладно вам, не ссорьтесь, – примирительно попросила Сапфирова, – оба хороши.

– Ну и дальше? – нетерпеливо спросил Макушкин.

– А дальше все, – ответил прокурор, – он вытащил шприц и наклонился над Скворцовым, я не стал дожидаться, что он предпримет. К чему рисковать? Сразу ухватил его за руку и заставил выпустить шприц. Тут вошли милиционеры и скрутили его. Вот и вся история.

– Но почему он не воспользовался подушкой? – удивился Макушкин.