Книга Всё как ты хотел, или (Не) мой дракон, страница 29 – Франциска Вудворт

– Чего?!

– Признак того, что он взрослый, – быстро исправилась, ловя на себе внимательный взгляд лаэра Дагара и давая себе мысленно подзатыльник, ведь он уже не первый раз ловил меня на не принятых здесь словечках.

В Лионе на это меньше обращали внимание. Целитель считал, что я приношу их из приюта, а в приюте или тот же Чиж – что слышала в круге целителя или от приезжих.

– Блин, полегче можно? – Чиж насупился, показательно тряся загребущей рукой, по которой получил, чтобы не тянул куда не надо, и покосился на дракона.

Знает, паразит, что к детям у них снисходительное отношение, и надеется на заступничество.

– При чем здесь блин?! – не понял Фирс и с недоумением вздернул брови.

А я внутренне смутилась, ведь это с моей легкой руки словечко прижилось среди беспризорников. Чиж услышал, как я выражаю недовольство, и посчитал забавным, а его друзья подхватили. Им было весело вызывать такое же недоумение у горожан.

– Это моя вина. Желая отучить братца от бранных слов, которые у него иногда вырывались, попросила заменять их в приличном обществе на безобидное слово «блин», чтобы не оскорблять слух присутствующих, – поспешила заступиться за друга.

– Так это ты еще и ругаешься? – возмутился Фирс, замахиваясь, чтобы дать подзатыльник.

– Оставь! – Лаэр Дагар, подойдя к нам, усмехнулся, глядя на меня. – Оригинальный способ.

Скромно потупила глаза, избегая его внимательного взгляда. Он часто так смотрел на меня. Например, в таверне, когда обнаружил, что я свободно владею столовыми приборами и умею себя вести за столом. Или в лавке, когда отказывалась принять купленную мне новую одежду и обувь, порываясь сама за все заплатить.

Дракон тогда настоял на своем, аргументируя, что я у него на службе и ему решать, как должны быть одеты его люди. Теперь мы с Чижом щеголяли в дорогой добротной одежде, не хуже, чем зажиточные буржуа в Лионе. Но мою принципиальную позицию, необычную для бедной сироты, дракон запомнил.

С одной стороны, надо быть осторожнее и следить за собой, чтобы не выделяться, но с другой… Когда к тебе относятся по-человечески и с уважением, ты и чувствуешь себя человеком, а не куском дерьма. Рядом с драконами я расцветала, словно возвращалась я прежняя, и притворяться необразованной сироткой желания не было.

Я не Катрина. Слишком долго я носила ее шкурку, усмиряя характер и кусая губы, учась молчать. Ведь раньше защиты искать было негде. А сейчас с драконами сложились особые отношения. Я держала дистанцию и вела себя с ними уважительно, но без трепета и преклонения. Они работодатели, но не мои хозяева. Грань тонкая, но в общении она чувствуется. Может, потому драконы практически с первого дня и пригласили нас за свой стол. С другими слугами панибратства не допускали. Хорошо, что те списывали особое отношение на наш юный возраст.

Только Фирс был недоволен, не понимая, почему нам такая честь. Вот и сейчас скривился, когда лаэр Дагар отодвинул для меня стул, приглашая к столу.

Так и хотелось показать парню язык и сказать: «Завидуй молча!»

Жена старосты разволновалась, увидев высоких гостей, а может, аура драконов на нее подействовала. Едва смогла собрать на стол, так руки тряслись, и муж услал ее на улицу. Сейчас хозяйничал Фирс, ухаживая за нами, а староста замер у стеночки в ожидании, если понадобится.