Книга Воля владыки. У твоих ног, страница 104 – Рия Радовская

— Эй! — вдруг заорала Хесса. — Мне нужен Ладуш, быстро!

«Еще одна самоубийца», — вяло подумала Лин. В глазах потемнело. Она крепче вцепилась в Хессу здоровой рукой и отключилась.

Над головой спорили. Что-то о сбившемся гормональном балансе, постоянном стрессе и безмозглых кродахах, причем «безмозглые» произносилось с той же академической интонацией, что и «гормональный». «Профессор, вы откуда здесь взялись?» — хотела спросить Лин, но тут ко рту поднесли питье. Выпила, в голове зашумело, и она отключилась.

В следующий раз пришла в себя от запаха кофе. Открыла глаза: рядом, забравшись с ногами в кресло по своему обыкновению, сидела Хесса и завтракала. Кровать была чужая, слишком мягкая; оглянувшись, Лин опознала комнату Ладуша. Не трясло, в голове не мутилось, рука болела вполне терпимо, и даже есть хотелось как здоровой. Лин села — хуже не стало.

— Оклемалась? — вскинулась Хесса. — Подожди, Ладуша позову.

— Давай я подожду у себя, а не в этой шкатулке с порнографией?

— Ешь пока, — Хесса поставила ей на колени поднос и умчалась.

Держать Лин в постели Ладуш, как выяснилось, не собирался. Выложил на кровать одежду, баночку с мазью и сверток бинтов, поставил на стол бутылку.

— Это за сегодня выпить. Руку мазать и перевязывать туго, — ткнул пальцем в Хессу: — Ты делай, на нее надежды нет. Додумалась же, после травмы лезть в горячий бассейн! Никаких тренировок и прогулок два дня, потом посмотрим.

— Прогулки-то почему? — ошарашенно спросила Хесса. — Мы бы в сад, не со всеми же торчать.

— Она знает. Идите уже, некогда мне. В сад.

Судя по непривычно отрывистым, коротким фразам, «некогда» было слишком мягким определением.

— В сад можно, прогулок нельзя, что за бред еще, — бормотала Хесса, пока они спускались по широким ступеням к зарослям жасмина и шпалерам роз. — Я думала, здесь только те истерички, — мотнула головой в сторону общего зала, — как из психушки, но, кажется, это заразно.

— Праздник, — хмыкнула Лин. — Уработался. А о прогулках я поняла, все правильно. Он о том, чтобы в зверинец не ходить, пока не заживет. Будто я сама бы не додумалась.

— Зверинец? — Хесса остановилась, повернулась к Лин и уставилась в упор с выражением «еще одна психическая нарисовалась». — Тебя погрызли в зверинце⁈ Что ты там делала, по клеткам с анкарами прыгала? Зала для упражнений мало?

Лин села на землю и расхохоталась.

— Точно, заразно, — Хесса длинно вздохнула и села рядом. — Эй. Переставай ржать. Не смешно!

— Жаль, сюрприза не получится, но все равно. Я тебя с ним познакомлю, — Лин всхлипнула от смеха и замотала головой: что за дурацкая истерика? Выдернула пробку из оставленной Ладушем бутылки, сделала глоток, закашлялась: сладкая тягучая гадость проскользнула в горло, срочно захотелось запить. Но хоть смех прошел. — Давно хотела, на самом деле, но Ладуш сказал, пока праздник, тебя с собой нельзя.

Взгляд остановился на наклеенной на бутыль этикетке. На желтоватой бумаге острым почерком профессора Саада было написано: «По глотку каждый час, полстакана перед сном. Можно больше, от передозировки не умрете. Шило в заднице успокоительными не лечится, госпожа Линтариена».

— Бездна, — смех пробрал снова. — Вот сволочь!

— Кто? — Хесса потянула у нее из рук бутылку. — И с кем познакомишь? Надеюсь, не с той тварью, которая попробовала тебя на зуб?