Онлайн книга «Воля владыки. У твоих ног»
|
Лин глубоко вздохнула, подняла лицо от раскрытой ладони владыки и сжала зубы. Сладкий сок брызнул на язык, на нёбо, заполнил рот. Она поставила недопитый бокал и оперлась рукой о наваленные рядом подушки. Так было удобнее. Наклонилась за следующей ягодой, теперь уже намеренно прихватив губами ладонь, ощутив шершавые бугорки мозолей и собрав еще несколько сладких капель. Владыка вдруг подался ближе, провел свободной рукой по спине к шее, под платком. Обвел кромку халасана сзади, кончики пальцев вдавились между плотной тканью и кожей, двинулись, ласково и немного щекотно. — Значит, вот так, — сказал он тихо. — Взяла и надела. Лин подняла голову. Облизала губы, измазанные соком — странно, хотя виноград был сладкий, их все равно слегка пощипывало, будто от кислого. — Да, взяла и надела, — она встретила взгляд владыки, не пытаясь угадывать, что в этом взгляде. — Потому что это правда. Потому что я не смогла сказать это прямо, хотя очень хотела, а потом изгрызла себя за нерешительность. — Что-то изменилось, так? Ты пахнешь иначе. — Праздник, — пожала плечами Лин. В самом деле, не рассказывать же владыке, как обнаружила у себя появление смазки и в какую панику впала? И даже не потому, что стыдно, а просто смешно! — Не знаю насчет запаха, но когда до меня дошло, сколько людей и с какими чувствами будут на нас пялиться, я решила: пусть утрутся. Я рада быть сейчас рядом с вами, так почему должна это скрывать или стыдиться? — Да, я еще в прошлый раз понял: праздник — отличное объяснение всему, что с тобой происходит, — Асир убрал руку с шеи, слегка надавил на затылок. А потом Лин накрыло его запахом с головой. Губы у владыки были твердыми и уверенными. Он целовал, не спрашивая и не сомневаясь, и Лин казалось — слишком быстро. Она не успевала сориентироваться. Она вообще ничего не успевала, потому что ничего не умела, как-то не пришлось ей раньше целоваться. Даже в шутку или ради эксперимента. Хотя, пожалуй, стоило радоваться, что первое впечатление не оказалось смазано очередными воспоминаниями о собственной дурости. Потому что этот поцелуй был настоящим, драгоценным, таким, который стоит запомнить навсегда. И собственная неловкость не казалась стыдной, а нормальной, правильной и естественной. И вело голову хлеще, чем от вина, и вкус владыки был ярче, слаще и пьянее, чем вкус вина, и дышать было нечем, потому что на дыхание просто жаль было тратить время. А потом все кончилось. — И этого ты тоже не должна стыдиться, — сказал Асир, и небо над ними вдруг взорвалось грохотом и ослепительно-яркими вспышками. Над головой распускались цветы с семью лепестками и рассыпались звездами, пылали огненные фонтаны, опадая искрами и вспыхивая вновь, и, сколько бы фейерверков Лин ни видела в Утесе, этот стоил того, чтобы на него полюбоваться. Но, прежде чем отвести взгляд от лица владыки, она все же ответила: — Я и не стыжусь. И с ошеломившим ее саму счастьем подумала: «И не боюсь совсем». Это не нужно было произносить вслух. На макушку снова опустилась тяжелая ладонь, и Лин показалось — Асир чует и все понимает. Она коснулась пальцами его колена. Почти как в первый день, в казармах. Но теперь — не потому, что так было надо, а потому что тянуло прикоснуться. Пусть он поймет и то, как сильно она хочет провести с ним первую течку. А может, и не только первую. Быть рядом, даже у его ног, как сейчас. Поймет, что она наконец поверила: это совсем не значит предать себя, пойти на поводу у животной половины. Теперь она знает — со своим зверем можно подружиться. И, кажется, готова принять свою суть и стать такой, какой хотел ее видеть владыка. Настоящей анхой для него. КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ |