Книга Жена неверного инквизитора, или Фастфуд от попаданки, страница 168 – Матильда Аваланж

Хотя, я не удивлюсь, если шустрая сиделка уже развелась и с Джозом и снова куда-то переехала.

Как будто бежала от чего-то.

Ее показания по делу Ребекки Видаль были кристально чисты и похожи на все остальные – не придраться.

Я мог бы послать в Валсец Хенрика или кого-то еще из моих людей. Макси угрожала опасность, и мне не хотелось оставлять ее ни на минуту.

И все-таки мне хотелось поговорить с Хейзел самому – составить личное впечатление и послушать, что она скажет.

Поэтому, скрепя сердце, негласно оставил жену под присмотром своих лучших аколитов и отправился в Валсец сам.

Макси не подала виду, что волнуется. Сейчас она была занята приготовлениями к общегородскому Фестивалю Святого Тома. Даже не знаю, с чего это вдруг она захотела участвовать в дне помидоров. Сказала, будет великолепная «рекламная коллаборация» с ее кафе.

Выражение было из ее мира. Она теперь часто бросалась такими непонятными словечками, звучащими, как будто странные заклинания, уже не боясь меня.

Ведь она доверилась мне.

Рассказала секрет, который, по сути своей, являлся намного более опасным и шокирующим, нежели даже тот факт, что она ведьма.

Переселение душ…

Мне даже жутко было представить, что бы с ней сделали, если в инквизиции об этом кто-то узнал.

Ее бы мучили и допрашивали, а в конце концов, попытались через нее открыть проход в чужой мир.

В инквизиции был такой секретный проект, который курировал сам король, связанный с изучением других миров и попытками туда попасть, но сейчас его прикрыли за отсутствием материала.

И вот тогда Аня… или Макси, как она просила себя называть, потому что привыкла к этому имени, стала бы для них этим материалом.

А я – я даже помыслить не мог о том, что потеряю ее.

Настолько она стала родной и любимой, настолько глубоко укоренилась в уме, душе, сердце, что я даже не совсем представлял, как занимаюсь службой, другими делами…

Все мысли были только о ней, каждую минуту, постоянно, всегда.

Быть рядом с Макси, любить Макси, оберегать Макси, заботиться о Макси, радовать Макси, наслаждаться Макси, касаться Макси, смотреть на Макси, думать о Макси…

Если раньше я просто вожделел ее и ее тело, то сейчас даже не мог себе представить, на какие высоты меня это унесет, когда жена снизойдет до близости.

А она снизойдет – я видел это в ее глазах, зеленых, как два чистых изумруда.

Это было ответное желание.

Это было мое отражение.

Каждый инквизитор рано или поздно встречает свою ведьму.

Мою ведьму, мою чужачку, мою любовь…

Полагаю, где-то там, на небесах, Кайла смотрела сейчас на меня и весело смеялась, приговаривая: «Вот видишь – я была права, брат!».

Я мельком посмотрел на заднее сиденье – там лежал большой бумажный пакет с логотипом ее кафе.

Макси вышла перед самым отъездом с этим пакетом в руках и протянула его мне.

– Хоть поешь там… А то ехать почти сутки, а вокруг ни одного населенного пункта не будет…

– Ты даже себе не представляешь, как отрадно, что ты меня провожаешь. Словно любящая жена.

– Я просто выражаю надежду, что по дороге ты не помрешь от голода, Роуэн, и раскопаешь в этом Валсеце что-нибудь полезное для нашего общего дела.

Ее церемонный вид меня разозлил, поэтому я притянул ее к себе и поцеловал, чтобы согнать это полуофициальное выражение с ее лица.

С огромным удовлетворением я отметил, что щеки ее заалели, влажные губы раскрылись, дыхание сбилось, а изумрудные глаза заблестели.