Книга Душа по обмену, страница 37 – Рада Мэй

Первые два занятия прошли на удивление спокойно. По истории Алнодора я даже умудрилась получить высокий балл. Как выяснилось, Леста, не обладая магическим даром, старалась взять зубрёжкой и заучивала учебники чуть ли не наизусть. Отрывки из них периодически всплывали в моей памяти, иногда даже к месту, вот как сегодня. Какая жалость, что она не интересовалась законодательной базой, её придётся всё-таки штудировать в пришкольной библиотеке.

Девицы из свиты Моранды достать меня больше не пытались, хотя отсутствие новостей о самой «принцессе» школы, признаться, напрягало. Я понимала, что после сегодняшнего инцидента дочь директрисы придёт в ярость, а цель сделать мне гадость, скорее всего, станет смыслом её жизни.

Возможно, действительно, стоило сдержаться и подождать пока ей просто надоест меня шпынять. Если не реагировать — такой исход вполне реален. Но до этого момента могли пройти месяцы, а унижаться, признавая за кем-то право безнаказанно втаптывать себя в грязь, я просто не могла. Не так воспитана. Да и никакие душевные разговоры таких как Моранда, свято уверенных в своей правоте и превосходстве над другими, не проймут. Вот пусть на своей шкуре почувствует, каково быть посмешищем, хотя над ней вряд ли кто-то решится посмеяться открыто. Эх, всё-таки жаль, что целители занимаются в другом корпусе. По моим подсчётам, она уже должна вовсю «благоухать».

После третьего занятия по школе поползли слухи, адепты шушукались по углам, тихо хихикая и украдкой косясь в мою сторону. Без ненависти и агрессии, но и без одобрения. Хотя от Моранды тут многие были не в восторге, особенно бытовики, считающиеся слабаками и неудачниками, открыто поддерживать мою диверсию никто не станет. И не только потому, что не хотят переходить дорогу дочери директрисы, просто презрение к зикфам в местном обществе слишком сильно — оно у жителей этого мира, похоже, в крови.

Талма, отлучившаяся во время небольшого перерыва по нужде, вернулась испуганная и села рядом со мной не сразу, а после минутного колебания.

— Это, правда, ты сделала? — уточнила она шёпотом, глядя на меня со страхом, сквозь который тоненькими реденькими искорками просвечивалось что-то похожее на восхищение.

— Ты о чём? — уточнила на всякий случай. Ну не признаваться же вот так с ходу, вдруг кто услышит.

— О Моранде. Говорят, она вся провонялась бирозалвьим навозом. Даже с занятий сбежала.

Я постаралась не выдать удовлетворения услышанным и возразила:

— Ещё бы — воняет он жутко, пока не впитается в землю. Только причём тут я? Где хранится этот навоз, знают все, кто хоть раз бывал на отработке в саду.

— Знают все, но убить она пообещала только тебя, — нахмурилась Талма, нисколько не поверившая в мою непричастность, и горестно вздохнула: — Теперь она нас совсем со свету сживёт! А может, вообще нашего исключения у мамаши добьётся!

Я лишь плечами пожала — невелика потеря. Лесте по-хорошему давно следовало перевестись в учреждение попроще, где она была бы ровней, ну или хотя бы не так сильно выделялась среди других студиозусов. Но донести эту мысль до расстроенной Талмы не получилось.

— Тебе-то хорошо, у твоего отца есть леоры, да и замуж за настоящего дэйра выйдешь, так что можешь вообще не учиться. А у меня на эту школу вся надежда, с её дипломом даже в столице работать можно и вообще… — она шмыгнув носом, бросила вороватый взгляд в сторону дальних столов, где сидели парни.