Книга Судьба магии, страница 108 – Бет Рэвис, Сара Рааш

Она замечает, что я смотрю на него.

– Он работает? – спрашиваю я.

Фрици пожимает плечами.

– Я не… я не думаю, что он пытался… – Она постукивает пальцем себя по голове. – Но, возможно, он просто научился делать это тихо.

Беспокойство, появившееся на ее лице, наполняет меня гневом. То, что, даже не находясь здесь, он все равно способен мучить ее…

Но я знаю, что Фрици не хочет думать об этом. Не сейчас.

– Эта ванна не совсем то, что ванна в Источнике, – говорю я, подтягивая веревку. Я бы многое отдал за пруд с теплой водой среди деревьев, за ароматические масла и мыло, пенящееся на теле Фрици…

– Мне все равно, – уверяет Фрици. Она хватает кружку, откидывает волосы и смачивает их на затылке, холодная вода струится по ее голове.

– Жаль, что у нас нет мыла, – бормочет она, бросая кружку в колодец. Ее пробирает холод, и она выжимает воду из волос.

Я протягиваю Фрици веревку. Как бы мне ни хотелось просто достать еще воды и помочь ей принять лесную ванну, я ощущаю боль и грязь этого дня так же сильно, как и она, и мыло неплохо скрасило бы вечер.

Я роюсь в сумке, вытаскиваю запасную тунику для себя и еще одну для Фрици, чтобы она могла обернуть ее вокруг волос вместо полотенца.

Что-то твердое утыкается мне в палец. Я достаю это из сумки.

– Что там? – окликает Фрици, набирая воды из колодца. – Мыло?

– Нет. – Я держу в руке деревянную фигурку. – Это… – Я замолкаю от удивления.

Это фигурка лошадки, которую я сделал для Лизель, когда мы с Фрици спасли ее от Дитера, сбежав из Трира и спрятавшись в лесу. Я вырезал маленькую игрушку, чтобы утешить девочку, отвлечь от мыслей о пытках, которым она подверглась.

Игрушка истрепалась – еловые иголки, которые я использовал для хвоста, давно повылазили, а древесина теперь отполирована лучше, чем когда я закончил работу. Я не знал, что Лизель все это время хранила фигурку, но, судя по всему, она не только хранила, но и дорожила ею. Лошадка немного запачкалась, но это из-за того, что Лизель терла дерево пальцами.

Фрици, дрожа, подходит ко мне.

– О, – говорит она, глядя на фигурку. – Это собака, которую ты сделал для Лизель.

– Собака? – я изумленно смотрю на нее. – Это не собака!

– Свинья? – гадает Фрици.

– Это лошадь! – восклицаю я. – Благородный скакун!

Фрици фыркает.

– Пусть скачет обратно в сумку, чтобы найти мыло, и давай уже смоем с тебя эту грязь.

Я убираю резную фигурку обратно в сумку и, наконец, нахожу мыло. Я запачкался сильнее, чем Фрици, хотя они с Алоисом, похоже, принимали грязевые ванны. Опустившись на колени перед Фрици, я снимаю тунику, и Фрици промывает мне волосы, покрытые коркой грязи, у меня мурашки бегут по спине после каждой новой порции воды из колодца, вылитой на меня. Из-за мыльных струй я почти не слышу, когда Фрици говорит:

– Это потому, что она любит тебя.

Я поднимаю взгляд.

– Лизель, – уточняет Фрици. Она быстро моргает. – Это потому, что она любит тебя. Ей неприятно признавать это, потому что все, кого она любила, были убиты. Но она любит тебя. И она хочет – нуждается в том, чтобы ты возвратился.

Фрици выливает мне на голову еще кружку воды, смывая пену и не давая возможности ответить. Я встаю и хватаю ее за руки, прежде чем она снова примется за мытье моей головы.

– Лизель знает, наша миссия… должна быть выполнена, – говорю я, глядя Фрици в глаза, хотя она и пытается избежать моего взгляда.