Книга Эпоха королей, страница 2 – Нира Страусс

Некоторые феи и банши вздрогнули при виде короля драконов, испугавшись. Он наклонился к изголовью колыбели, чтобы взглянуть на младенцев, и под недоверчивым взглядом Теутуса поклялся никогда не причинять им вреда. Тараксис, конечно, сияла от радости, ведь она была хорошей подругой Ширра.

И вот остался последний правитель, ещё не выразивший своё почтение. Вот только он находился там, откуда сделать это было затруднительно.

— Вот ты где, старый волк, — воскликнул женский голос справа от него. «Мелодичный», «искристый» и «восхитительный» — вот первые слова, которые пришли ему в голову для описания этого голоса, и это была уже целая поэма для такого грубияна, как он.

— Никса, — поприветствовал он её, и тут же поднёс к губам кубок.

Чёрт! Вино закончилось.

А чтобы добраться до кубков, ему нужно было обойти эту чёртову женщину. Раздосадованный, он поднял на неё взгляд и по её широкой улыбке сразу понял, что она раскусила его намерения. А, к чёрту. Он никогда не славился своей учтивостью.

— Ты будешь смеяться надо мной, но я всё равно признаюсь, что удивлена. — Королева морского народа поправила своё изящное платье цвета морской волны, которое облегало её фигуру, словно чешуя рыбы. Она подошла к Фионну так близко, что их разделял лишь шаг. — Я была уверена, что ты не придёшь.

Это было действительно удивительно, учитывая пророческие способности королевы Никсы и её привычку вмешиваться в чужие жизни. Однако он по личному опыту знал, что у любой способности есть ограничения, да и к тому же прийти сюда он решил в самый последний момент. А предсказания в конечном счёте основывались на решениях.

И Фионн уже сильно жалел о своём.

— Надеюсь, удача отвернулась от тебя. — Он поднял пустой бокал и изобразил некое подобие улыбки, которая, несомненно, затерялась в его неухоженной бороде. Несколько гостей бросали на него осуждающие взгляды за то, что он не привёл себя в порядок к событию тысячелетия. Наивные. Пусть радуются, что он хотя бы штаны надел. — Прошу меня извинить…

— Я знаю, почему ты здесь.

Фионн сжал зубы так сильно, что у него заболели виски.

— Сомневаюсь, моя королева.

— Ах… Давно ты меня так не называл. Я скучала по этому.

— В этом я ещё больше сомневаюсь.

Смех Никсы окутал его шею, словно звездная пыль, электризуя, возбуждая; сильнее, чем это мог сделать алкоголь. Если бы это было возможно, его борода встала бы дыбом. Но, впрочем, это было не удивительно; с Никсой всё всегда было связано с её голосом. Она однажды пела ему у Муирдриса, много лет назад, когда они оба лежали на мягких вересках и смотрели на луну и звезды, и его глупое сердце дрожало от истин тысячи легенд, иллюзий и света сотен снов.

Они тогда были так же глупы, как, вероятно, сейчас были Тараксис и Теутус, игнорируя великую истину: любовь — это дело смертных. Они пришли в этот мир не за этой чепухой и тем более не для того, чтобы поддаваться её чарам и обманам. Они должны быть выше этого. Быть проводниками судеб.

Бла, бла, бла.

Он мысленно вздохнул, когда понял, что те немногие душевные силы, которые он нашёл в себе для этого праздника, иссякли. Что тщетное пламя надежды, зародившееся в его груди, когда он услышал о плоде любви двух богов, было всего лишь миражом. Оно даже не успело его согреть.

Он повернулся спиной к Никсе, к колыбели, к помосту с двумя тронами, когда услышал вздох королевы. И он знал оттенки этого звука.