Книга Влюбленные Романовы, страница 35 – Анна Пейчева

Императорское театральное училище

Матильда была способной ученицей, даже слишком: танцевальные движения она схватывала моментально, а обычные предметы вроде географии или математики давались ей легче, чем остальным воспитанницам. Дочери знаменитого Кшесинского в виде исключения позволили не проживать в балетном интернате постоянно, а приходить только на занятия.

В какой-то момент Матильде стало совсем скучно в училище, она даже начала сомневаться в своем призвании – пока не увидела выступление итальянской балерины Вирджинии Цукки, прибывшей в Петербург на гастроли и затем ставшей примой Мариинского театра.

Кшесинская с восторгом описывала свои впечатления от спектакля Вирджинии: «У Цукки были необыкновенно выразительные движения рук и изгиб спины, которые я хотела запомнить, жадно следя еще детскими глазами за ее исполнением… Я сразу ожила и поняла, к чему надо стремиться, какой артисткой надо быть. Цукки видела мое обожание, и у меня долго хранился в банке со спиртом подаренный ею цветок, который потом пришлось оставить в России».

Матильда приступила к репетициям с пылом и страстью, и к моменту выпуска из училища считалась лучшей ученицей на курсе. Ее стали называть «второй Вирджинией Цукки». На выпускной спектакль Кшесинской пришел сам император Александр III со своим старшим сыном Николаем.

Встреча с наследником

Цесаревичу Николаю шел тогда двадцать второй год, Матильде было семнадцать. «Сколько волнений было сопряжено с этим спектаклем, – вспоминала балерина, – сколько радости танцевать в присутствии всей Царской семьи, как бились наши молодые сердца!»

Матильда, в голубом костюме с букетиками ландышей, исполняла кокетливый и прелестный танец из балета «Тщетная предосторожность». В рецензии Плещеева можно найти такие строчки: «Г-жа Кшесинская в па-де-де произвела самое приятное впечатление. Грациозная, хорошенькая, с веселою детскою улыбкою, она обнаружила серьезные хореографические способности в довольно обработанной форме: у г-жи Кшесинской твердый носок, на котором она со смелостью, достойной опытной балерины, делала модные двойные круги. Наконец, что опять поразило меня в молодой дебютантке, это безупречная верность движения и красота стиля».

Кшесинская танцевала настолько хорошо, что после спектакля государь подозвал ее к себе, зычным голосом объявил: «Будьте украшением и славою нашего балета», – и посадил выпускницу за праздничный стол рядом с собой. С другой стороны от Матильды оказался цесаревич Николай. Император повернулся к ним и, улыбаясь, сказал: «Смотрите только, не флиртуйте слишком». Но, конечно, получилось ровно наоборот.

Из воспоминаний балерины: «Я не помню, о чем мы говорили, но я сразу влюбилась в Наследника. Как сейчас вижу его голубые глаза с таким добрым выражением. Я перестала смотреть на него только как на Наследника, я забывала об этом, все было как сон».

Вечером Матильда вернулась домой, бесконечно счастливая и усталая, принимала поздравления от гордых родителей, потом долго не могла уснуть от радостного волнения…

Спустя два месяца Кшесинскую зачислили в балетную труппу Императорских театров, а еще через полтора года у Матильды закрутился бурный роман с цесаревичем Николаем. Труднее всего было рассказать обо всём отцу. Феликс принял новости тяжело.