Книга Поцелуй принца, страница 155 – Джулия Лэндон

А еще в ней проснулось желание, которое она подавляла в себе все последние недели, когда он прикасался к ней или целовал ее. Его губы были маяком, тепло тела – укрытием, а сила – оградой вокруг них. И вот она вновь осталась с ним наедине, переполненная всеми теми чувствами, что испытывала к нему, и его губы изгнали последние ее сомнения, тревоги и страхи. Исчезло все, остались лишь они вдвоем, да еще невыразимое желание прижать его к себе и любить вечно. Она отчаянно хотела полюбить его.

Кровь вскипела у нее в жилах. Она прижалась к нему, ощущая телом твердые углы и плоскости. Она коснулась пальчиком уголка его губ, а потом наклонила голову, чтобы не прерывать поцелуй. Она чувствовала, что он тоже возбужден, ощущала его желание по тому, как он был напряжен и старался сдерживать себя.

Он крепко прижимал ее к себе, и в ней вспыхнула надежда, что он больше никогда не отпустит ее. Она надеялась, что они никогда не выйдут из этой комнаты и этот их поцелуй будет длиться вечно. Но именно Лео положил всему конец. Он легонько куснул ее губы, невесомым поцелуем коснулся сначала щеки, потом лба и поднял голову.

– Каролина, любимая моя, это не может больше продолжаться, – прошептал он. – Меня ждут три бедняжки.

А в ней на разные голоса пели струны души и тела. Его ласковый голос, прикосновение рук… Но она кивнула. Кровь шумела у нее в ушах, тело ответило предательской влагой, и ей казалось, что она может взорваться от одного-единственного прикосновения… и не могла позволить этому случиться.

Но при этом она не хотела, чтобы все заканчивалось. Потому что, стоит им открыть дверь, как может оказаться, что сегодня он в последний раз прикоснулся к ней.

Лео встал и протянул ей руку, помогая подняться на ноги. Он поцеловал ее еще раз, теперь уже подчеркнуто нежно.

– Вам конец, а мне, скорее всего, будет грозить смерть, если кто-либо из слуг увидит, чем мы тут занимаемся, – прошептал он. Убрав руки, он развернулся и зашагал к двери. У порога он оглянулся, и взгляд его был полон любви и тоски. – Сегодня вечером? В восемь часов?

Каролина кивнула. А потом прижала обе руки к животу и стала смотреть, как Лео закрывает за собой дверь.

Она запрокинула голову и уставилась в потолок, на завитушки из папье-маше, глотая слезы. Она не слышала, как вошел Гарретт, и не подозревала о его присутствии, пока он не заговорил.

– Мадам?

Каролина обнаружила у себя еще один талант – оказывается, она умеет мастерски притворяться.

– Ах, это вы, Гарретт! Мою накидку, пожалуйста. Я собираюсь заглянуть к Холлис и к ужину домой не вернусь.

Она знала себя достаточно хорошо, чтобы понимать, что попала в беду. Ее сердечко ждало неизбежное столкновение с реальностью, и оно должно было очень скоро разлететься на кусочки, потому что Холлис была права – она полюбила Леопольда. А теперь он готов был разрушить все, потому что оказался хорошим человеком.

Сердцу ее будет нанесена неизлечимая рана, она была уверена в этом. Но, пока оно еще не умерло, ничего нельзя было поделать – она должна помочь ему.

Приходящая горничная впустила Каролину в дом Холлис. Она застала подругу в гостиной, а не в кабинете. Холлис, подавшись вперед и сидя на самом краешке кресла, читала развернутую газету, сосредоточенно хмурясь. Каролина опустилась в соседнее кресло и окинула взглядом опрятную комнату, резко контрастирующую с ее собственным захламленным кабинетом. Даже оба кота оказались на месте, свернувшись клубочком, они лежали на козетке.