Книга Сделка с герцогом, страница 17 – Валери Боумен

– Нет, не рисую, – ответила она честно, очень стараясь, чтобы голос не выдал ее чувств.

Себастьян нахмурился и предположил:

– Тогда, должно быть, садовничаешь?

Вероника вскинула брови. Она точно помнила, что говорила ему не раз и в весьма недвусмысленных выражениях: мол, не понимает тех, кто любит целыми днями торчать на солнце, копаться в грязи, на жаре, когда вокруг ползают разные жучки-червячки! Ее сестра Джессика обожает садоводство, но Вероника не понимает этого увлечения и никогда не поймет.

– Да, это ты точно подметил, днюю и ночую в саду, – съязвила она, улыбнувшись в ответ.

– Что же тогда? Надеюсь, ты нашла себе какое-то занятие по душе.

В его тоне послышалась искренняя забота, от которой у нее вдруг пересохло в горле, и она нерешительно кивнула.

– Да, я… дважды в неделю хожу в школу и читаю там деревенским ребятишкам.

– Читаешь? – Он заморгал, и на лице отразилось явное удивление.

– Да. А еще учу читать мальчика и девочку, которые плохо усваивают уроки с учителем.

– Учишь читать детей? – переспросил он, в недоумении нахмурившись, словно не верил своим ушам.

Неожиданно для себя Вероника улыбнулась.

– Не стоит так удивляться! У мистера Трехорна, нашего школьного учителя, нет времени заниматься с каждым индивидуально. Так что я вызвалась ему помогать. И, знаешь, мне очень нравится! – После небольшой паузы она добавила: – А еще по средам и пятницам мы с миссис Леггет собираем корзины с хлебом, фруктами и лекарствами и в деревне навещаем больных.

– С миссис Леггет? – повторил Себастьян.

– Да, с домоправительницей Эджфилд-холла. Ты ведь ее помнишь?

– Разумеется, помню. Просто пытаюсь себе представить, как ты с корзиной всякого добра посещаешь больных крестьян.

– Миссис Леггет такая хорошая женщина! – заметила Вероника, снова опуская глаза на страницу журнала.

Быть может, он ждал, что домоправительница невзлюбит его жену, но они быстро нашли общий язык. Конечно, не так-то легко было объяснить, почему она приехала в Эджфилд-холл одна, без мужа. И по мере того как шли месяцы, потом и годы, а муж все не приезжал, неловкость усиливалась. Но миссис Леггет взяла за правило не проявлять любопытства – качество, в прислуге достойное всяческого одобрения. Скорее всего пожилая дама понимала, что для хозяйки это неприятная тема, и та была благодарна ей как за деликатность, так и за безоговорочную верность и поддержку.

– А чем ты еще занимаешься? – продолжил расспросы Себастьян, вроде бы с искренним интересом. – Надеюсь, там у тебя не бывает неприятных столкновений с высотой?

Вероника подняла голову. Почему его слова отозвались такой болью в сердце? Да потому что, сомнений нет, он намекает на тот вечер, когда сделал ей предложение.

Себастьян ухаживал за ней уже два месяца. В тот день она остановилась в лондонском доме Джастина, и ее поселили на втором этаже, а он приехал туда, стоял внизу и бросал в окно камешки, пока она не открыла… При этом воспоминании она невольно вздохнула. Словно все было вчера! Свежий июньский ветерок веял в открытое окно, ворошил ей волосы, перебирал оборки кружевной ночной сорочки.

– Чего вы хотите? – спросила Вероника.

– Мне нужно с вами поговорить, – ответил он. – Это срочно. Я залезу по стене.

Вероника замотала головой и почти выкрикнула:

– Не надо! Я сама к вам спущусь. Видите ли, я страшно боюсь высоты. Если вы будете балансировать на подоконнике, я не услышу из ваших речей ни слова.