Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 272 – Анна Верещагина

– Помню…

– Я старался держаться от тебя подальше, правда... Кх!

– Эсклиф, я не...

– Если ты не желаешь меня больше видеть, я покорно выполню приказ.

Это он так намекает на самоубийство или мне показалось?

Та решительность в его глазах, что медленно тлела, пугала меня.

Не смерти я его хочу! Совсем не этого.

– У тебя был шанс. Множество шансов признаться мне, но ты струсил. Я бы смогла простить тебя тогда, но ты решил ничего не говорить. А сейчас ты нагло пытаешься манипулировать мной...

Я грубо забрала свою руку и отвернулась от него.

– Я клянусь тебе, что ни за что не предам и не утаю правды от тебя. Пойми, прошу... Уже спустя пару минут я скучаю по тебе, а через несколько часов – схожу с ума.

– Ах... я вижу... тебя не волнуют мои слова?

Столкнувшись с моим гневом, он всё равно упрямствовал, подобно пчеле, прилетающей на манящий аромат цветов, которые нещадно колыхает ветер.

– Я и не заметил, как ты стала единственным смыслом моей жизни.

Говоря подобные слова, Феликс отбросил всю свою гордость, несмотря на раны, что мы причинили друг другу. Я безжалостно растоптала его сердце из-за его предательства, но он продолжает цепляться за меня.

Вот что делает с людьми любовь.

Мне было не по себе. Его слова звучали так убедительно. Он с облегчением примет любую мною выделенную ему роль... Ведь именно чувство верности, заложенное в нем автором романа, сейчас безумствует.

– Я ухожу. – двигаясь к двери я была уверена, что оставлю всё как есть, но... я застыла, ухватившись за дверную ручку. – Приказываю тебе поправиться до моего следующего визита.

– ...Когда?

– Не знаю.... Надеюсь, раны затянутся к тому моменту.

Я повернула голову и посмотрела в его очи.

Феликс казался разбитым, но глаза его переполнялись надеждой.

Покинув комнату, стремительным шагом направилась к карете, коротко кивнув Глории. Она ответила кивком и зашла в комнату к мужчине.

По прибытию обратно в магазин, а после и домой я ещё долго размышляла над словами и поведением Феликса.

Те преданность и раскаяние в его глазах была настоящими.

Думаю, мне стоит дать ему то, чего он так сильно хочет, однако ничего не будет прежним. Приняв его обратно, я четко обрисую границы и, если он отважится их переступить, уверена, что смогу полностью от него отказаться.

Отныне это последнее мое прощение.

Феликс никогда не станет мужчиной, что будет держать меня в объятьях. Я не позволю этому случиться... Моя гордость не позволит мне снова обжечься, ведь если это случится – я сгорю дотла.

Время ужина уже давно подошло к концу. Очередной закат я тихо провожала, сидя на софе у окна, и задумчиво листала книгу.

Спустя некоторое время снаружи послышался шум.

Я осторожно раздвинула шторы и, выглянув в окно, увидела людей, только что покинувших карету. В тени крон деревьев я, не видя лица высокого мужчины, знала, кто им был.

Билл уже несколько дней подряд возвращается достаточно поздно, благодаря чему мы не пересекались. Он предупреждал, что его ждет много работы после отъезда маркиза, однако я не ожидала, что это окажется правдой. В его молодом возрасте юнцы предпочитают работе и учебе развлечения.

Словно прочитав мои мысли, Эмма сказала:

– Наверняка у молодого господина сейчас много забот.

– Да. Думаю, он хорошо справляется и в будущем займет место главы рода.