Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 342 – Анна Верещагина

Не место и не время.

Я посмотрела на бледное небо, усыпанное звёздами. Их было так много, что я никогда в жизни не видела подобного.

Я чувствовала, что молчание – лучшая благодарность Богу за то, что он услышал мои молитвы, позволил выжить и просто дожить до этой ночи.

Через некоторое время мужчины, о чём-то переговаривавшиеся вдали, вернулись с корзиной, полной еды. Ароматный запах наполнил воздух, и я вдруг осознала, как сильно проголодалась.

В костре потрескивал огонь, слышался шум волн, бьющихся о берег. Лица служанок, сидевших вокруг костра вместе с нами, выражали крайнюю усталость.

Я отломила кусок чёрствого хлеба и принялась его жевать, а Миления капризно выражала недовольство.

И немудрено. Она – настоящая леди, воспитанная в тепличных условиях, а не я. Поэтому такие угощения, как хлеб, вяленое мясо, жареная морская рыба, запечённый в костре картофель и вино, её не устраивали.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, но привычной кромешной тьмы не было. Песок освещался лунным светом, и казалось, что я нахожусь в серебряной пустыне.

Открывающийся вид звёздного неба и холмистой пустыни вызывал во мне одновременно чувство одиночества и восхищения. А ещё – тревогу перед завтрашним и последующими днями, проведёнными в этих землях.

Пока я размышляла о будущем и жевала сочное рыбное филе, которое иногда похрустывало на зубах, я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Кто-то смотрел на меня из темноты.

Слабый свет костра, луны и звезд едва освещал пространство, но я отчетливо видела его взгляд. Темные глаза, устремленные прямо на меня, напоминали бездонную пропасть, в которой я тонула во время шторма. Эти глаза принадлежали Михаэлю.

Заметив мой взгляд, он не отвел свой, и юноше ничего не оставалось, как подойти ближе.

Диане с рождения уделяли много внимания. Ее яркая внешность всегда привлекала нежелательное внимание, особенно похотливые взгляды. Я ощутила это на себе, заняв ее место. Но мне было все равно, каким бы ни был этот взгляд: презрительным, похотливым, жалостливым или смущенным. Я давно научилась игнорировать подобное внимание, ведь оно преследовало меня, бедную калеку, на протяжении двух лет. Иначе я бы не смогла жить нормальной жизнью.

Однако взгляд Михаэля был другим. В глубине его глаз, казалось, горел красный огонь, вызывая во мне странное волнение.

Все же он чем-то похож на Карлоса. Возможно, именно из-за этого сходства я чувствую себя так неловко.

– Леди, позволите ли вы мне присесть рядом?

Я опустила взгляд на большую подушку рядом со мной и кивнула в знак согласия.

Михаэль спокойно и даже изящно опустился на подушку и устремил взгляд в пламя костра.

Потрескивающий огонь создавал ощущение уюта, которое я помнила по камину в своей комнате, а не привычный шум волн, разбивающихся о берег. Лица служанок, сидевших поодаль, выражали усталость.

– Как ваша рука?

– Рука?

Михаэль бросил мимолетный взгляд на мою ладонь, и я поняла, о чем он спрашивает.

– Ах, рука… – я развернула ладонь, на которой виднелась едва заметная розовая полоска. – Все в порядке.

– Вам следует быть…

– Внимательнее?

– …Осторожнее.

Меня трогала его вынужденная забота.

– Как скажете, Ваше Высочество.

Михаэль нахмурился и, сцепив руки перед собой, сдержанно произнес:

– Теперь вы находитесь на землях Ферзена. Здесь не принято обращаться ко мне «Ваше Высочество» или «Ваше Величество».