Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 409 – Анна Верещагина

− Няня рассказывала, что женщины не получают удовольствия, когда делают это первый раз.

Он как-то туманно взглянул на меня.

− Что еще говорила тебе та женщина?

Я задумалась, отбрасывая его руку от себя.

− Однажды я прочла в каком-то романе, что чем благороднее душа женщины, тем меньше сексуального желания она испытывает. А няня говорила, что возлечь я могу лишь с мужем и должна сделать всё, чтобы забеременеть в первую брачную ночь. Остальное — грех. Это базовые знания.

Слова давались мне крайне сложно, а голос немного дрожал.

Для Карлоса это выглядело естественно, словно для меня это страшно смущающее и волнительно, но на деле, я чуть не расхохоталась в голос. Естественно, я не знаю о чем учили в средневековьях молодых дев, но опыт "диванного критика" подсказывал сказать именно это.

Подавляющий мужской запах заполнял пространство вокруг меня. Его мощное телосложение заставляло почувствовать себя загнанной в западню дичью.

− Грех, говоришь... − раздался завораживающий низкий баритон. Он звучал тяжело и глубоко, словно доносился из глубин. − Грех подходит больше мне, а не тебе.

Лицо мужчины приближалось, а частота моего дыхания сходила на нет. Мне было не чем дышать, теперь из-за безвыходности ситуации я ощущала, как накатывала паника, ведь он был не в себе после изгнания любовницы.

− Стой. − упираясь рукой ему в грудь я почувствовала, как учащенно бьётся его сердце, тогда как мое гулко барабанило в ушах. − Не делай этого.

Но он не слушал меня и снова обвив крепкими ладонями мою талию прижал к себе.

− Нет, остановись!

Удерживать его напор долго я не могла, а когда он приложил немного сил, спиной я уперлась в холодное стекло.

Черный силуэт возвышался надомной. Теперь двумя руками я упиралась ему в грудь, но застыла, когда заметила на синем воротнике какие-то черные пятна, словно брызги.

− Мне очень тяжело Диана. Особенно сегодня, поэтому... Просто обними меня.

Заглянув ему в глаза, я осознала, что ему действительно очень плохо. Не физически. У него ноет душа и просит успокоения.

Зачем?

Я не знаю, но я нерешительно приобняла его за плечи, а он в свою очередь сгреб меня в охапку, будто плюшевого медведя.

Именно в этот момент я почувствовала еле заметный запах железа, что привел меня в ужас.

Это означало лишь одно...

− Изель. − никак не решаясь спросить я полушепотом бубнила себе под нос, а мужские руки еле ощутимо дрожали. − Она ведь... не мертва?

Ответа я не получила.

Спустя несколько минут он отпустил меня и отступил на шаг.

− Увидимся на банкете.

Ошеломлённо наблюдая за его удаляющейся фигурой, я прокручивала сие ситуацию в голове снова и снова.

Неужели он сделал это?

Убил её собственными руками? А главное: зачем, раз знал, что ему будет так плохо от этого?

Не может же быть, чтобы из-за меня.

Несколькими часами ранее...

Мужчина, не торопясь шел по лабиринтам коридоров. Путь его пролегал лишь в одном направлении.

Подсознательно выбирая самую длинную дорогу, он, петляя, вышагивал, дабы оттянуть момент встречи и собраться с мыслями после долгого дня.

Слуги расступались на его пути, опуская глаза в пол, склоняли головы приветствуя будущего Императора.

Остановившись напротив нужной ему двери, Карлос взялся за ручку двери, но замер.

Яркие лучи вечернего солнца освещали его руку, заставляя перстень отражать свет. Для него этот перстень ничего не значил, разве что, смотря на него он вспоминал свою мать, что отдала сие украшение, некогда принадлежащее её отцу. То недолгое время, проведенное с ней, были для него сном. Прекрасным сном, в котором ему нравилось находиться. Помимо матери в этом сне присутствовала девочка с зелеными, словно драгоценные камни, глазами.