Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 6 – Анна Верещагина

Лежа на операционном столе, я, если честно, нервничала намного сильнее, чем показывала. Целая бригада врачей кружила надо мной, а Ромка всё это время стоял рядом в голубом комбинезоне.

– Не волнуйся, я буду ассистировать на операции. Сейчас пришёл анестезиолог, готовиться, и мы начинаем.

– Хорошо, – немного дрогнувшим голосом ответила я. – Что ты мне хотел сказать утром?

Даже когда он стоит в маске, я вижу, что он улыбается.

Глазами улыбается.

– Я скажу тебе это после операции. Ты меня выслушаешь?

– Какой ты хитрый… – интонационно упрекаю его, но вовсе не злюсь. – Ладно. Так будет лучше. Ты меня сильно заинтриговал, так что я выслушаю тебя сразу после того, как отойду от наркоза.

– Пора начинать!

Басистым голосом сказал один из врачебной бригады. Хирург, насколько мне известно, умелый. Анестезиолог одел на меня маску и приказал начать считать. Я вскользь глянула на Ромку, и последнее, что я помню, он мне подмигнул.

Темнота...

Не понимаю, что за странное чувство тяжести?

Собственное тело ужасно тяжелое, и даже пошевелить пальцем я попросту не могу.

Спустя некоторое время начинаю слышать какой-то странный, усиливающийся с каждой секундой звук, и спустя ещё какие-то мгновения в ушах поднимается непонятного происхождения шум, вперемешку с противным писком.

– … Давление падает.

Глухие разговоры и непонятные термины, знакомый голос.

Это Ромкин успокаивающий, но взволнованный голос.

В какой-то момент ощутимо начинает не хватать воздуха, что-то давит на меня, не позволяя нормально дышать.

Страшно, больно и очень... очень одиноко, но после тьмы приходит свет. И мой свет появился так же быстро, как наступила темнота.

Вот только… мокро.

Первый и ужасно тяжелый глоток воздуха болью наполнил мои лёгкие. Ничего не вижу из-за застилающей глаз воды и паутины мокрых волос, но врезался в память черный силуэт на фоне ослепляющего солнца.

Руками я инстинктивно схватилась за ворот очень плотной на ощупь одежды неизвестного, и под натиском моих рук холодная металлическая пряжка расстегнулась и со звенящим всплеском упала куда-то вниз. В легкие попала вода, кашель не позволил мне трезво рассмотреть того, кто нависал надо мною. Вся картинка смазана, а пробивной дрожью от ветра плечи покрываются мурашками…

Секундочку!

Откуда в больничной палате взяться ветру и почему я вся мокрая?

Этот вопрос интересовал меня больше всего, но спросить ни о чем я не успела, так как застыла.

Выразительные, хищные глаза, я бы сказала, волчьи, с опаской всматривались в мои. Лица я не рассмотрела, меня заворожили серо-зеленые радужки незнакомца. Всего несколько секунд после пробуждения мы сцепились взглядами, а после снова накатила усталость.

Веки стали невероятно тяжелыми, и удерживать эту тяжесть было безумно больно. Поддавшись слабости во всем теле и закрыв глаза от слепящего солнца, мысленно протестуя, я падала в бессознательное состояние, а где-то вдали слышались возгласы.

Проснулась я снова от слепящего сквозь сон солнца.

Подушка просто огромная, кровать не скрипучая, а невероятно мягкая. Тело просто утонуло в матрасе и пушистом одеяле.

Очень странно, что в больнице кровать в сто раз удобнее, чем дома, но... Оторвала голову от подушки, прищурившись, подозрительно осмотрелась, а моя челюсть непроизвольно отвисла.