Книга Черта: прогулка по грани, страница 112 – Мария Захарова

Ответа на свой вопрос он не получил. Предполагаемый собеседник в глубокой задумчивости продолжал смотреть на дверь, сегодня выступающую в роли занавеса, появление которого только что ознаменовало окончание второго акта спланированной ими же пьесы. Недовольный поворотом событий, тот, видимо, не желал аплодировать стоя, скандируя "На бис", в отличие от него самого.

Один из двоих определенно остался доволен увиденным. Даже слишком.

— Знаешь, что-то твои сторонники на этот раз оплошали. Не находишь? — продолжил он развивать тему, чтобы надавить на больную мозоль.

Удовольствие, получаемое от мучений антипода, было несравнимо ни с чем. Даже экстаз мерк по сравнению с ним, терял свою незыблемую привлекательность.

— Цыганочка однозначно подрастерялась. Да и мальчонка сплоховал. Не убедителен был, однако.

Все это сознательно говорилось с задумчивыми интонациями и плановой растяжкой гласных, будто бы он, будучи рядовым зрителем, разбирал постановку по частям, анализируя игру актеров и ход режиссерской мысли.

— По мне, так огоньку не хватило. Вот моя — вспыхнула, загорелась, а твои, как в воду опущенные сидели. Поэмоциональнее стоило, как думаешь?

На этот раз его удостоили злым взглядом, и говорящий расплылся в довольной улыбке. Подействовало! Приятно!

— Ну, а третий, так вообще лишний персонаж. Ни хвостом повилять, ни оскалиться… Декорация, одним словом. Причем посредственная и блеклая. Согласен?

Взгляд полыхнул ярким пламенем, а улыбка стала еще шире. Как говорят, во все тридцать два, плюс парочка дополнительных клыков — собственное изобретение для того, чтобы выделиться из общей массы.

— По мне, так и убрать можно, чтобы перед глазами не маячила, — добил он фразу, готовясь получить долгожданный отпор, и услышал:

— Паяц.

— Эка предсказуемо, — со смешком отбил он. — Повторяешся, батенька. Повторяешся!

— Ты, вроде как, тоже не изобретателен. На патент не тянешь, — включаясь в разговор, обвинил оппонент. — Из раза в раз одни и те же фокусы.

— Кто бы говорил… — не согласился начавший диалог, а дальше понеслось по накатанной — вечный и неизменный обмен "любезностями".

* * *

Костяшки пальцев саднили, выражая неудовольствие. Все в норме — вымещение обиды и раздражения на ни в чем не повинной стене не могло пройти даром.

Руслан несколько раз сжал и разжал пальцы, пытаясь тем самым напомнить себе о сдержанности. Но, как оказалось, в данном случае боль ему не помощник, скорее наоборот, лишнее напоминание. Собственно, как и Вадома, со скорбной миной на лице сидящая на краешке кровати.

— Какого хрена?!

Возглас, сорвавшийся с губ мужчины, ни к чему определенному не относился. Этих самых "какого" было слишком много, чтобы вычленить какой-то определенный в качестве первостепенного. Впрочем, мужчина и не пытался. Он просто бесился и все.

Безобразная сцена, во время которой Тамара обвиняла Вадому во всех смертных грехах, все еще стояла перед глазами. А он, опешивший, даже не смог как следует заступиться. Хранитель правопорядка выискался!

Дальше — хуже! Заявив названной сестре, что все уладит, вновь опрофанился, и все благодаря очередному "какого"! Извращенная кривая столкнула его нос к носу с Бойко! И когда? Когда он уже догнал Тамару?!

Верх издевательства! По-другому не скажешь!

Мало ему было радостного "Руслан", как на горизонте нарисовался Береза, будто без него проблем недоставало. Этот хлыщ, наплевав на свою сногсшибательную пассию, тут же кинулся к его, рыжеволосой теперь, красотке, чтобы выступить в качестве первоклассного успокоительного. И Мара, естественно, не преминула этим воспользоваться. Использовав Березина, как буфер, девушка скрылась в снятой комнате, прихватив с собой истекающего слюной хмыря.