Книга Смертельный код Голгофы, страница 147 – Филипп Ванденберг

Тогда Артоли поднес к лицу синьоры Сельвини паспорт. С фотографии смотрела девушка с длинными черными волосами, но хотя у этой женщины на столе и были светлые короткие волосы, было нетрудно понять, что это один и тот же человек. Имя в паспорте было написано на иврите и латинскими буквами: Шеба Ядин.

— Боже мой, — пробормотала синьора Сельвини и беспомощно посмотрела на комиссара. Она была совершенно сбита с толку. — Боже мой! — повторила она. — Я ничего не понимаю.

— Синьора, у вас должно быть какое-то объяснение для всего этого — почему на вашем лабораторном столе лежит мертвая женщина и почему в вашей сумочке оказалась та же сумма, что была найдена и при ней: двадцать тысяч евро.

— У нее?..

— Двадцать тысяч евро в кармане! Если позволите мне заметить, синьора, этот факт, не принимая во внимание величину суммы, сам по себе очень странен и определенно не может быть простым совпадением. У меня закрадывается подозрение, что вы вместе с Шебой Ядин провернули какое-то дело, а выручку честно поделили. При этом, возможно, дело дошло до спора, во время которого синьора Ядин сошла, так сказать, с дистанции. Так и было?

Синьора Сельвини слабо вскрикнула:

— Нет, нет, нет! Я не причастна к убийству. Я даже не знаю эту женщину!

— Вы сказала, что получили деньги от Шебы Ядин! Вы солгали, синьора Сельвини? Скажите же наконец правду!

— Правду, правду! Я сказала правду! Я встретилась с Шебой Ядин в кафе, отдала ей два ДНК-анализа и получила за это двадцать тысяч евро.

— Свидетели?

— Синьора Ядин!

— Но она лежит мертвая перед вами! — Голос комиссара стал угрожающим.

— Значит, у Шебы Ядин есть двойник…

— …который вам просто так вдруг передал двадцать тысяч евро, без расписки, без ничего.

— Да. Так все и было. — На лице у синьоры Сельвини отразилось полное отчаяние, глаза увлажнились. Но не из-за боли или обиды, а из-за злости, настоящего бешенства, что она оказалась в совершенно безвыходной ситуации.

Сотрудник службы обеспечения сохранности следов в белом бумажном комбинезоне и в белых резиновых перчатках отстранил их. С помощью кисточки и аэрозольного баллончика он создавал в определенных местах лаборатории облачка графитовой пыли, чтобы потом снять отпечатки пальцев на прозрачную пленку. Периодически он издавал одобрительные возгласы, из которых можно было заключить, что работа шла успешно.

— Комиссар! — Мужчина в белом комбинезоне внезапно поднял с пола пластиковую ампулу с надписью: «Хлорфенвинфос».

— Что это? — поинтересовался комиссар, не прикасаясь к ампуле.

— Смертельный инсектицид! Насколько мне известно, этим ядом уже было совершено несколько убийств.

Комиссар Артоли обратился к синьоре Сельвини:

— Это ампула из вашей лаборатории?

— У нас биотехническая лаборатория, а не санэпидстанция! — ответила синьора с вызовом и продолжила: — У меня создается впечатление, что вы хотите обвинить меня в убийстве!

— Я ничего не хочу! Но намекну, что на основании первичного дознания очень сложно не заметить вашу причастность к этому делу. Все, что я до сих пор слышал, говорит, скорее, против вас: труп в вашем доме, имя погибшей вам известно, внушительная сумма у вас в сумочке и ровно столько же у убитой в кармане. И после этого вы будете утверждать, что не имеете с этим ничего общего, синьора?